Коробка была обвязана фиолетовой лентой почти того же оттенка, что и мои волосы. Скрестив непроизвольно руки на груди, я продолжала смотреть на коробку, прежде чем, наконец, глубоко вздохнув, потянуться за ней. Закрыв дверь и снова накинув цепочку, я подошла к кровати и поставила на нее коробку. Сев рядом с ней, я смотрела на нее целую вечность.
— Просто сделай это, — сказала я себе.
Как можно быстрее я развязала ленту и открыла коробку. Внутри находилась фиолетовая ткань, поверх которой лежала маленькая карточка с моим именем — не именем Райли. Трясущимися руками я взяла карточку и перевернула ее.
«Я скучал по тебе» — это было всем, что там было написано. Просто и мило, только я знала, что человек, написавший это, не мог быть милым.
Бросив карточку на пол, я сорвала фиолетовую ткань, чтобы увидеть, что именно он для меня оставил. Под тканью был набор из трех полароидных снимков, и на всех них была я. Снимок снаружи, когда я только приехала в отель, из вестибюля, где я регистрировалась, и из конца холла, на котором было видно, как я захожу в свой номер.
В этот момент стало очевидно, что Джекстон не уехал из Австралии, как я думала. Он был здесь, в Бонди-Бич. И давал понять, что все еще следит за каждым моим шагом.
Глава 2
Казалось, я могла сказать, что за время, проведенное с Джексом, я стала своего рода пироманьяком. Он сказал мне, что огонь обычно избавляет от всего, что нужно утилизировать. Обычно.
Поэтому, когда я сидела в ванной комнате, наблюдая за горящими фотографиями, я задавалась вопросом, какая из них, если это вообще возможно, сохранится. Я знала, что остался бы пепел, но был бы он мягким или пластичным? Исчезнет ли этот проклятый запах или мне придется пойти в магазин и купить ароматические свечи? Как я могла подумать, что он, бл*ть, уехал из Австралии, когда перебрался в свой родной город и был здесь?
Я чувствовала себя немного странно, когда смотрела, как горят фотографии. Он мне сказал одну вещь после того, как облил тело Райли жидкостью для розжига — «ты всегда должна сжигать все, что любишь».
Мне не нравились эти фотографии. Вместо того, чтобы провести приятный расслабляющий отпуск, он наблюдал за мной, и я знала, что мужчина заставит меня взяться за новую жертву. Если бы я этого не сделала, он бы меня убил, что донес до меня предельно ясно. Странно то, что Джекс переставал брать людей, когда это делала я. Он наблюдал за тем, что я делала, и вмешивался, если считал, что я выполняла что-то неправильно. В каком-то смысле мне казалось, что он переживал сексуальные пытки и разрушение человека через меня.
Мне нужно выбраться из этой комнаты, но я не могу рисковать, чтобы он меня увидел. Я должна убраться из Бонди-Бич и сделать это как можно скорее.
Включив душ, я позволила ему потушить небольшой огонь. Встав с того места, где сидела на краю ванны, я одной ногой подтолкнула кучку влажного пепла в канализацию, а затем выключила воду и вытерла ногу полотенцем.
«Черт, Вторник. Черт, черт, черт!» — скандировала я про себя.
Пройдя в спальню, я схватила свою неразобранную сумку. Обойдя кровать и достав из нее сумочку, я заглянула внутрь, чтобы убедиться, что оба моих телефона на месте. Телефон, которым я владела, и который говорил мне, что я свободна, и телефон, который дал мне он, чтобы напомнить о том, что свобода была ложной реальностью.
Отключив свой, я спрятала его в карман на молнии. Если бы он узнал, что у меня был этот телефон, все ставки на то, чтобы быть свободной, были бы отменены, и я вернулась бы в Комнату Одиночества. Навсегда.
Бросив последний взгляд на комнату, я подошла к двери и открыла ее, когда мое тело напряглось. Я не знала, был ли он в этом отеле или за мной следил кто-то другой, что также могло быть очень вероятным.
Я вышла в коридор, который был пуст, за исключением молодой пары, которая, смеясь, шла в мою сторону. Я так торопилась, что оставила дверь в свой номер открытой, и мне было все равно, пусть берут все, что хотят. Мне просто нужно было убраться из Бонди-Бич как можно скорее.
Опустив голову, я быстро прошла мимо них и практически сбежала по пандусу к стойке регистрации. Увидев небольшую очередь, ожидающую администратора отеля, у меня возникло искушение бросить ключ на стол и убежать.
Но я решила быть хорошей девочкой и постоять в очереди. Итак, десять минут спустя, когда я стояла у стола, нетерпеливо постукивая по нему пальцами, я не могла сказать, что была удивлена, когда почувствовала, как кто-то прижался ко мне. Я не была удивлена, почувствовав две сильные руки, внезапно появившиеся по обе стороны от меня, и не была удивлена, увидев, как руки, которые сделали со мной столько ужасных вещей, легли на стойку.