— Где-то между посадкой в Хитроу и пересадкой на рейс «Лондон — Амстердам».
Пит недоверчиво посмотрел на отца.
— Стало быть, вы оставили его в первом самолете.
— Или в терминале Хитроу, — подсказала Дейзи.
Видит Бог, в той неразберихе, которая царила в Хитроу из-за отмены рейсов, могло произойти и не такое недоразумение. Дейзи прошлось следить за засыпающим на ходу сыном, тележкой с их багажом, прижимать к себе сумочку с посадочными талонами, внимательно слушать информацию о вылетах… Дейзи могла поклясться, что дважды проверила вещи сына, но, видимо, об этом злополучном мяче просто забыла.
Йост поднял голову.
— Ладно, все остальное на месте? Можем ехать?
Тут Дейзи вспомнила и о своей пропаже.
— Мой чемодан тоже исчез.
Йост коротко взглянул на нее, окатив волной раздражения. Помочь собственному сыну он был готов, но возиться с проблемами бывшей жены не собирался. Питер принадлежал к семейству ван Бюреннов, а она — нет, и никогда не будет принадлежать.
Дейзи быстро писала заявление о пропавшем чемодане, чувствуя, что Йост сейчас взорвется от нетерпения. И хотя он снова взял Пита за руку, она видела, что мальчик чувствует его раздражение, старается держаться поближе к ней и подальше от собственного отца… Только сейчас она осознала, насколько трудноосуществим ее план. Предстояли слишком крутые перемены в жизни всех троих. И ей понадобится теперь собрать все свое мужество.
Забравшись в отцовский «линкольн», — именно его, а не любимый «бентли», выбрал для встречи Йост, — Пит забыл обо всем на свете и рассматривал машину, как настоящий мужчина: он больше ни о чем не думал и ничего не видел.
Йост демонстративно сел подальше от нее, благо просторный салон машины позволял это сделать. Дейзи не возражала. Ей и так было нелегко переносить его близость, тем более когда он так раздражен.
Как только машина тронулась, Йост достал из специального углубления телефонную трубку. Набрав номер, он стал отдавать приказания по-голландски.
Уже шесть лет у Дейзи не было практики в этом языке, но она с удовольствием обнаружила, что понимает почти все.
Йост звонил одному из своих помощников и просил его найти и доставить в Амстердам пропавший мяч. Если этого не удастся добиться по телефону, сидя в офисе, помощнику придется поехать за мячом в Англию. Йост был категоричен: два часа на телефонные звонки, затем ближайший рейс «Бритиш Эруэйз» в Лондон.
Распорядившись таким образом, Йост бесшумно опустил трубку на рычаг аппарата. Дейзи против воли не могла не восхититься им. Его энергия и спокойная властность по-прежнему завораживали ее. Ей далеко не всегда нравились его методы, но они работали. Обычно он добивался того, чего хотел.
Дейзи улыбнулась собственным мыслям.
— Спасибо, — сказала она, пытаясь в зародыше подавить всплеск эмоций, нараставший в ее груди.
Сколько она ни пыталась уговаривать себя, что должна относиться ко всему происходящему спокойно и не позволять воспоминаниям и остаткам былых чувств управлять собой, толку было мало. Легче было наметить, чем сделать.
«Линкольн» давно уже покинул Амстердам и теперь приближался к Хундерлоо, местечку, близ которого располагалась резиденция ван Бюреннов. Пит дремал, положив голову ей на колени. Сейчас они минуют Остерлоо, и до резиденции останется миль десять пути. Самые красивые десять миль в мире!
За каждым изгибом шоссе, возвышаясь над свежей зеленью деревьев, будут являться взору настоящие средневековые замки, причем один живописнее другого. Здесь, в Голландии, они были веселые и яркие, а не сумрачные и темные, как у них в Англии.
Однако ван Бюренны не принадлежали к старинной фламандской знати. И дом у них был современный, элегантный, как все творения Вальтера Гропиуса. Когда они подъехали к особняку, у Дейзи в животе похолодело. Много лет назад она с первого взгляда влюбилась в эти строгие изящные линии высоких окон, в теплый цвет камня и словно парящую в небе крышу. Но сейчас внезапно почувствовала близко подступивший к сердцу страх.
Их встретила приветливая молодая индонезийка, совсем не похожая на прежнюю горничную — чопорную даму, которую Дейзи все еще хорошо помнила и неодобрительные взгляды которой до сих пор словно чувствовала спиной. Новая горничная тут же подхватила чемоданчик и спортивную сумку Пита и поспешила по ступеням наверх.
К удивлению Дейзи, детская Пита располагалась на прежнем месте и оказалась почти не тронута. Большая светлая комната как будто ожидала мальчика. На полу лежали игрушки, собранная железная дорога, замысловатый конструктор. Ван Бюренн-младший немедленно плюхнулся на мягкий разноцветный ковер и принялся изучать свое богатство. Итак, Питер чувствовал себя замечательно, но для Дейзи настало время поговорить с его отцом.
Йост ожидал ее в гостиной, внизу. На нем теперь была темная спортивная футболка-поло, которая подчеркивала блеск его темных глаз и массивность широких плеч и торса. Кожаный брючный ремень лишь усиливал впечатление мощи. Этот мужчина всегда подавлял оппонентов своей силой, да и сейчас выглядел весьма внушительно.
— Насколько я помню, ты не собиралась возвращаться… — сухо заметил он, взяв с подноса чашку кофе, который как раз принесла горничная.
Голос Йоста был холоден и жесток, как и взгляд. Каждое его слово вонзалось в ее сознание, подобно булавкам, усиливая беспорядок в мыслях. Дейзи заставила себя собраться.
— У меня не было выбора, — беспомощно проговорила она и опустила голову.
Он засмеялся. Смех получился грубым и резким.
— Что-то с трудом в это верится!
Спасибо тебе, Господи, что я ничего не чувствую! — подумала она и вздохнула.
Момент, в который они должны были остаться наедине после шестилетнего перерыва, тревожил ее всю дорогу. Она снова и снова представляла себе, как услышит его голос, увидит эти карие глаза, полные темного огня и ярости, и мощно вылепленный подбородок.
И вот этот момент настал… И что же? Ни сердечного трепета, ни холода в животе, ни кома в горле. Пульс в порядке, голова ясная. Словом, ничего!
То есть ну совсем ничего. Спасибо тебе, Господи!
Дейзи всегда чувствовала невольную вину перед сыном за то, что разлучила его с отцом. Но в глубине души знала: будь хоть один шанс из тысячи, что они с Йостом могут быть счастливой семьей, она никогда бы этого не сделала.
И теперь, когда она стояла перед ним, когда была уже здесь, Дейзи наконец поняла — они никогда не любили друг друга. У них не было ничего общего кроме цветов, обручальных колец и ребенка. Их, подобно тайфуну, закрутил случайный роман, который, к сожалению, не успел вовремя закончиться.
Она откашлялась, прочищая горло.
— Мне не хотелось об этом говорить, когда Пит был рядом, но я зарезервировала номер в гостинице, потому что предпочитаю остановиться там…
— Стало быть, ты добиралась сюда на двух самолетах, чтобы повидаться со мной, но при этом хочешь жить в гостинице?
О Господи, не хватало еще ссоры! У нее дрожали колени. Она устала с дороги до такой степени, что едва могла соображать. А уж на перебранку у нее точно не было сил.
— Я приехала, чтобы ты повидал Пита и вы смогли побыть вместе…
— Чтобы мы смогли побыть вместе? Но при этом ты прячешь его от меня в отеле, в полутора часах езды от Хундерлоо. Не вижу логики.
Дейзи сделала глубокий вдох, стараясь оставаться спокойной:
— Он проводил бы с тобой целый день, а на ночь…
— Целый день я, между прочим, работаю. Если хочешь знать, мне давно пора быть в Амстердаме и сидеть у себя в офисе.
— Ты уже уезжаешь?
— Сейчас одиннадцать утра, Дейз. Рабочий день в разгаре.
— Но как же Питер?
— Питер сейчас позавтракает и ляжет спать, как ему и положено. Он еле держится на ногах, и ему явно нужен отдых.
Дейзи решила промолчать, и Йост нетерпеливо пожал плечами: