Кто-то наступал, кто-то попадал в окружение, кто-то из этого же окружения выходил. Порой оказывалось так, что успешно продвигающиеся вперед части неожиданно обнаруживали себя во вражеском тылу, оказавшись в окружении, закрываясь в глухой обороне. А другие части, удерживая оборону, неожиданно осознавали, что теперь находятся на самом острие атаки, где группируются ударные части. Думая, что находишься в безопасном тылу, можно с легкостью попасть под огонь вражеской диверсионной команды, проникающих по обе стороны фронта, охотясь за транспортами и небольшими вражескими подразделениями.
Поэтому Эдварду пришлось организовывать целый конвой для выдвижения к передовой, и посчитали лучшим использовать для этого воздушные транспорты, предоставленные Шестнадцатым десантным полком, только что вернувшийся на линию фронта после восстановления потерь и обновления снаряжения. Десять тяжелых боевых транспортов, куда как раз поместился отряд Эдварда вместе с его собственной персоной, были подготовлены в течение следующего часа, пока сам барон вникал в особенности сложившейся оперативной обстановки. Общая ситуация пока складывалась в пользу наступавших, но упорная оборона врага, поддающаяся слишком медленно, вынуждая сражаться за каждый дом и этаж, приводила к тому, что сводились на нет все предыдущие успехи быстрых наступательных операций. И на этом плане выигрывали гористарские силы, получая столь нужное им сейчас время для организации обороны столицы и получения союзных подкреплений.
Эдвард уже направлялся к позициям Двадцать второй штурмовой дивизии, сейчас ведущей тяжелые бои за крупную дорожную развязку практически в самом центре города, где закрепились силы защитников, отразившие вот уже несколько атак, и все еще продолжавшие держаться почти в полном окружении, получая снабжение лишь через узкий, но еще удерживаемый защитниками коридор, насквозь простреливаемый тристанскими снайперами и артиллерией. Именно там, как рассчитывали аналитики, Михаэль и может ударить, как на одном из самых сложных и неустойчивых участков фронта, где даже небольшое изменение в соотношении сил могло полностью перевернуть всю картину. Там же тристанский барон и рассчитывал его встретить, но, как оказалось, все пошло не так, как предполагалось.
Известия о контрударах гористарской армии пришли сразу с нескольких направлений, но вскоре оказалось, что они никак не связаны друг с другом, отдельные части сами по себе переходили в наступление из-за удачно сложившейся оперативной обстановки. Потребовалось время, чтобы разобрать каждую ситуацию, определить, что нет ничего из ряда вон выходящего, и достаточно будет просто выслать дополнительные резервы, чтобы остановить продвижение противника.
И все же, Михаэль был обнаружен. Судя по тому, насколько нагло и уверенно действовал, он либо желал быть обнаруженным, либо же ему все равно, станет известно о его присутствии на фронте или нет. Командуя крупным гвардейским отрядом, он повел наступление на позиции одного из штурмовых полков, удерживающих позиции на самом острие линии наступления, и буквально за несколько часов до того, как был отдан приказ о переходе этой части в наступление, сам пошел в атаку. Проломив оборону штурмовиков и начав продвижение к стратегически значимой ветке монорельсового движения, Михаэль Гористар лично вел войска в бой. С первых полученных отчетах с передовой почти сразу же начали появляться свидетельства о том, что отборные гористарские части находятся под командованием графа.
Эдвард сразу же понял, что это его единственный шанс выполнить то, что он задумывал, Михаэль вряд ли будет долгое время находится на линии фронта, и снова обнаружить его позже будет очень сложно. Поэтому сразу сорвался с места, снова подняв в воздух свои транспорты и направившись кратчайшим маршрутом к месту боев. Из-за того, что изначально отправился в совершенно другом направлении, потерял время на маршруте, огибая выдавшийся вперед участок обороны гористарского гарнизона, закрепившегося вокруг одной из городских электростанций и все еще удерживающей свои позиции. Чтобы не попасть под зенитный огонь, пришлось забирать очень далеко к югу, а потом отправляться снова на север, чуть ли не разворачиваясь на девяносто градусов.
Обогнув несколько многоуровневых жилых блоков, где, судя по быстро вспыхивающим и гаснущим вспышкам, шли бои, транспорты вскоре и визуально обнаружили точку назначения, отмеченную сейчас ярким голубым и лиловым пламенем плазменного пожара. По оперативным данным, там находился склад танкового топлива, предназначенный для обеспечения поддержки нового наступления, в которое должны входить и средние танки «стилеты» моделей, разработанных для ведения боев в условиях городской застройки.
- Снижайся! – приказал Эдвард пилоту, вцепившись глазами в открывшуюся картину, - Заходи со стороны света и снижайся! Всем приготовиться! – последняя фраза уже была передана по радио всем гвардейцам, ожидавшим момента высадки, - Внизу, скорее всего, союзных единиц уже нет, все остальные потенциальны противники, - он сам вышел из отсека пилотов, присоединившись к бойцам в пассажирском отделении, приняв у одного из них протянутую штурмовую винтовку. Подобные транспортники рассчитывались на большее количество бойцов, чем можно выбросить с одного захода, поэтому места здесь хватало для передвижения по отсеку, хватаясь за поручни, протянутые под потолком.
- Две минуты! – раздался голос пилота из динамика, подвешенного у дверей, - Фиксируем на датчике движения множественные объекты. Бронированные, судя по анализу. Как минимум, штурмовая пехота.
- Это гористарские гвардейцы, - отрицательно покачал головой Эдвард, обращаясь к своим подчиненным. В гвардии Тристана, прошедшей сквозь горнило гражданской войны и осады Тристанского замка, когда гвардейцы показали все, на что только способны, превзойдя даже те высокие ожидания, какие от них требовались, молодой барон нисколько не сомневался, но все же, против них сейчас выступает не менее подготовленный противник. Да и сами они фактически бросаются прямо с головой в раскрытую пасть, не представляя, что может ждать их впереди. В условиях прорыва фронта случиться могло все, что угодно, от столкновения с противником до неожиданно обнаруженных союзных уцелевших частей.
- Двухминутная готовность! – повторил слова пилота Эдвард, проверив и свою винтовку. Основным боевым модулем здесь являлся трехствольный пулемет на электронном приводе, и уже дополнительный дробовик с разрывными зарядами, эффективный только против небронированных целей, но сейчас совершенно бессмысленный. Эдвард больше рассчитывал даже не на это оружие, а на свой силовой клинок, все так же спокойно лежавший в магнитных ножнах на поясе. Гвардейцы не станут отсиживаться в дальней перестрелке, если только их не вынудит необходимость вроде подавляющего огня вражеского оружия, но в том случае, если их будут десантировать чуть ли не на головы противнику, то все решит рукопашная схватка, в которой силовое оружие является решающим фактором.
- Заходим на позицию для стрельбы… - снова сообщил пилот, уже по личному каналу связи с бароном, рассчитывая услышать конкретные приказания, - До высадки десанта меньше тридцати секунд.
- Открывайте огонь по усмотрению, - велел Эдвард, - Постарайтесь десантировать нас как можно ближе к противнику и сразу же отходите. Быть может, нам еще потребуется эвакуация, так что не рискуйте зря.
Транспортники использовали фактор неожиданности на все возможные сто процентов, появившись над противником практически без предупреждения, сразу же открыв огонь неуправляемыми ракетами по сбившимся в толпу солдатам противника. Пока еще не сконцентрированный и спешный ответный огонь не мог привести к серьезным повреждениям, дефлекторные щиты погасили первые залпы, ответным огнем вынудив противника рассеяться.
Зависнув на высоте пятидесяти метров над поверхностью, транспорты приготовились к высадке солдат. Десантные люки открывались прямо в центре пола, и первая волна шла фактически сразу, отключая удерживающие их крепления и срываясь вниз на активирующихся гравишютах. Хотя с такого расстояния и из-за веса самого боевого костюма, даже с антигравитационными модулями достигающего общего веса почти в тонну, приземление получалось таким, что мельмитоловое покрытие дороги трескалось.