— Меньше сорока процентов, — равнодушным голосом добавил стоявший рядом с ним майор розмийской армии, — противник развернул дальнобойную артиллерию и поддерживает наступление прицельным огнем по координатам, которые указывают наводчики из пехоты. Огневые точки существуют буквально считанные секунды после того, как проявляют себя, — вздохнул офицер, откладывая свой планшет в сторону, — господин барон, а королевские войска действительно подойдут? Без них мы не продержимся здесь…
— Должны подойти, — уверенно кивнул Эдвард, — я лично разговаривал с Его Величеством. Флот уже покинул воздушное пространство Кастерфакта и направляется к нам. Еще немного, и мы зажмем противника в клещи. Только продержитесь здесь, — добавил он прежде, чем откланяться, похлопав офицера по плечу, — прошу прощения, но я не могу долго задерживаться. Мне необходимо в город.
***
Флот второго эшелона саальтской второй резервной армии вынырнул из прыжкового режима недалеко от границ воздушного пространства Кастерфакта, оказавшись в оперативном тылу левого фланга королевских сил. Навигаторы, рассчитывавшие курс, предполагали, что здесь все еще идет бой, не думая, что силы ударной группы, выведенной на это направление, могут быть уничтожены так быстро. И теперь передовые группы саальтских корветов и эсминцев, вернувшись в реальное пространство, обнаружили лишь обломки и разбитые корабельные остовы, вокруг которых работали рейнсвальдские инженеры, расчищавшие воздушное пространство. Большинство обнаруженных рабочих отрядов были практически сразу же уничтожены, но успели передать сигнал, что в секторе находится саальтская армия.
И все же, фактор неожиданности сыграл на руку саальтской эскадре, только что появившейся на поле боя. Продолжавшие выныривать из прыжкового режима корабли, возвращавшиеся в реальное пространство, выстраивались в боевые порядки и, не обнаружив противника, переходили в дрейф, ожидая новых приказаний. Первыми вышли войска центра, но в течение нескольких минут уже начали появляться корабли фланговых построений. И корабли групп поддержки на левом фланге неожиданно для себя оказались прямо посреди вражеских построений. Ближайшие к обнаруженным новым саальтским силам эскадры королевского флота развернулись и перешли на крейсерскую скорость, но в результате оказались прямо на пути саальтских групп прикрытия.
Подобное пересечение моментально вызвало хаос. В момент выхода из прыжкового режима корабли не могли маневрировать и, оказавшись в рядах противника, сразу же сталкивались с рейнсвальдскими кораблями, не успев ни увернуться, ни застопорить ход. Рейнсвальдские капитаны, спешно предпринимали маневры уклонения и торопились перестроиться на другую высоту, в результате лишь ломая строй и вызывая еще большую неразбериху. А саальтские корабли продолжали появляться в реальном пространстве, вызывая все новые и новые столкновения. Те, которые не попали под первый удар, открывали беглый огонь по противнику, пытаясь одновременно с этим отступить как можно дальше от возможных точек выхода.
Из-за неразберихи на месте столкновения флотов бой начался еще до того, как об этом узнало командование. Эскадры втягивались в сражение, прикрывая фланги и уничтожая прорвавшиеся корабли, командиры ориентировались на оперативную ситуацию и высылали дополнительные силы, поддерживая тех, кто уже попал под удар. О боевых порядках или построениях не шло даже речи — тяжелые корабли оказывались в самом центре боя, окруженные противником, а легкие мобильные части оказывались втянутыми в затянувшиеся дуэли на дальних расстояниях. Торпедные залпы проходили чуть ли не в упор, а комендоры орудий, не разобравшись, кто именно попал в сетку прицела, начинали обстреливать своих же, оказавшихся среди кораблей противника.
Королевские силы, рассчитывавшие с помощью войск тристанского барона зажать саальтцев в клещи, сами оказались атакованы с правого фланга количественно превосходящими силами противника. Все планы были сорваны, и теперь приходилось спешно перестраиваться для отражения новой неожиданно возникшей угрозы. Лишь силы под командованием карийского барона, вырвавшиеся вперед и продолжавшие успешное наступление, оказались оторванными от остальных и втянутыми в сражение, выйти из которого просто так уже не могли.
— Мы вступили в бой раньше, чем предполагалось, — заметил Аллирд. Стоя на капитанском мостике флагмана, он внимательно наблюдал за постоянно меняющейся с картинкой на обзорных мониторах. — Странно, я думал, что у них не хватит духу выйти в открытый бой…
— Ваше Величество, — к нему обратился один из присутствовавших здесь адмиралов, — информация только начала поступать, но судя по уже переданным сведениям, мы столкнулись с основными силами королевского флота Рейнсвальда. Все-таки они решили использовать этот резерв.
— Значит, это действительно жест отчаяния, — кивнул головой король Саальта. — Что сейчас там происходит?
— Сложно сказать, все доклады слишком разрозненные. Наш левый фланг раздроблен из-за неожиданного столкновения, и сейчас мы вынуждены перебросить туда часть резервов с передовой и отвести первые линии. Это необходимо, чтобы восстановить порядок, — тут же поспешил добавить, когда Аллирд посмотрел прямо на него с ледяным выражением лица.
— Не отступать! — отмел предложение адмирала король.— Перебросьте туда весь оперативный резерв и усильте натиск. Если наш фланг в таком состоянии, то в таком же виде должен находиться и вражеский. Раздавите их прежде, чем они сумеют перестроиться и подготовиться.
Обзорные экраны, насколько хватало мощности сканеров и локаторов, полыхали вспышками бортовых залпов и заревом пожаров на сбитых кораблях, вываливающихся из боя.
Аллирд мысленно похвалил себя за то, что оттянул вступление в бой второго эшелона под его личным командованием до нужного момента. Переброшенные войска встретились с упорным сопротивлением рейнсвальдских войск, успевших зубами вцепиться в розмийскую землю и теперь не желавших так просто отступать. Даже если Дель Галиц и назвал эту операцию «жестом отчаяния», рейнсвальдцы успели подготовиться, и в действительности все это должно было оказаться одной большой ловушкой, уже почти захлопнувшейся, но захватившей лишь часть саальтской армии. Королевские силы Рейнсвальда теперь сами оказались зажаты с двух сторон, и Аллирд больше выпускать их не собирался.
Выделив лишь часть сил для отражения возможных ударов оставшихся над Кастерфактом эскадр, основные силы саальтского флота выравнивали свои построения, все больше и больше втягиваясь в сражение с силами рейнсвальдского короля. Аллирд не торопился предпринимать активные наступательные действия, стараясь как можно дольше задерживать эти войска, пока части третьего эшелона не закончат разгром сил тристанского барона. После этого все сухопутные и воздушные королевские силы окажутся в окружении и будут методично уничтожены. Медленно затягивая образующуюся петлю, саальтский король старался захватить как можно больше сил противника, никого не выпуская.
А на «Орфее» в это же время спешно пытались найти выход из сложившейся ситуации. Дэлай еще контролировал ситуацию, но все отчетливее понимал, что какие бы действия он не предпринимал, они были только на пользу противнику. Попытка продолжать наступление оставляла тылы беззащитными перед новой армадой.
Войска, уже десантированные на поверхность, столкнулись с атаками одновременно с двух сторон, как со стороны тех, кто действовал против сил тристанского барона, так и от только что появившейся саальтской армии. Командование обоих штабов не смогло удержать в руках контроль над сражением — многослойный фронт не позволял перебрасывать резервы и укреплять слабые участки, свежие силы просто растворялись в череде схваток и боев, не доходя до точки назначения. Линии соприкосновения истончались и рвались как нити, и командиры отдельных подразделений оказывались предоставленными сами себе, поскольку поступавшие из штаба приказы были либо устаревшими и не соответствующими положению дел, либо вовсе невыполнимыми.