Штурмовики, смяв очередной заслон, поспешили вперед, на ходу перезаряжая оружие и проверяя взаимодействие с остальными группами, так же постепенно углубляющимися в коридоры саальтского флагмана. Члены экипажа и уцелевшие остатки абордажных команд сражались за каждый метр внутренних помещений, но в настоящем бою оказались гораздо слабее усиленных имплантами и кибернетическими вставками солдат рейнсвальдской гвардии, которые умело воспользовались единственным шансом, выпавшим им при попытке абордажа. Если вражеский флагман не получилось уничтожить в артиллерийской дуэли, то оставалось его захватить, тем более, что его командование первым неразумно решилось на подобный шаг.
Гвардейские штурмовые группы, даже растянувшись по незнакомым коридорам и залам, действовали в четкой координации друг с другом, не отрываясь и не вырываясь из общей линии продвижения. В абордажных схватках четкая планомерность и контроль всех втянувшихся в бой частей порой значили не меньше, чем выучка и готовность солдат сражаться насмерть. В круговороте жестоких рукопашных схваток под убийственным огнем засевших за баррикадами стрелковых команд солдаты нередко теряли направление движения в незнакомых коридорах, тратя драгоценное время на поиск остальных групп, и порой минута промедления становилась толчком в шатком равновесии боя.
Дэлай знал, что, возможно, именно сейчас решается судьба всего королевства, и потому рвался закончить все как можно быстрее. Вместе с лучшими бойцами королевской гвардии — Стражами трона — он пробивался к капитанскому мостику саальтского флагмана, рассчитывая именно там закончить эту войну, ставшую слишком дорогой и личной для всех, кто оказался в нее втянут. Клинки гвардейцев прокладывали ему путь сквозь ряды вражеских солдат, и рейнсвальдский король сам втянулся в бой, чувствуя это захватывающее упоение схваткой, вспоминая все те приемы владения мечом, которым его обучали в тренировочных залах, доводя до автоматизма и исступления бесконечными повторениями. Он не любил войну, но готов был ее принять как необходимое средство для достижения собственных целей.
— Левый фланг! — скомандовал офицер, и гвардейцы тут же перестроились, закрывшись щитами. Прицельный залп лазерных винтовок растворился яркими вспышками в активированных дефлекторных полях. Действия были настолько отточенными, что казались постановочными на сцене театра, а не происходящими в реальности, среди усеянного телами корабельного перехода. В следующую секунду строй щитов распался, и второй ряд гвардейцев, вскинувших репульсорные пулеметы, дал ответный залп, выкашивая ряды атакующих саальтских бойцов. Всего несколько мгновений перестрелки — звуки падающих тел, крики и треск разрядов дефлекторных щитов, перехватывающих репульсорные заряды — и солдаты обеих сторон снова сошлись в ближнем бою, рубя друг друга абордажными палашами и украшенными затейливой резьбой гвардейскими мечами.
— Пробиваемся к мостику! — приказал Дэлай, блокируя выпад оказавшегося перед ними противника и отводя меч в сторону. Не теряя времени на ответный выпад, он выбросил вперед левую руку, с размаха впечатывая край своего щита в шлем противника. Тот, оглушенный, повалился на пол, и, освободив клинок, король с силой пригвоздил его к полу, услышав, как гудит силовое поле, прорезая многослойную броню нагрудника и погружаясь в человеческое тело, как горячий нож в масло. Выдернув лезвие обратно, он отступил на шаг, давая гвардейцам принять основной удар, и оглянулся по сторонам, пытаясь понять, куда же их занесло в азарте почти непрерывного боя.
Высокие потолки, удерживаемые колоннами, с галереями наверху, где тоже кипел бой между его гвардейцами и солдатами Сааальта, статуи воинов в нишах стен, и когда-то очень красочные мраморные полы, теперь залитые кровью и заваленные телами, указывали на то, что это не обычные корабельные отсеки для персонала. Сердцем флагмана были центральные уровни, выдержанные в том же стиле, что и залы королевского замка Саальта, и рейнсвальдские гвардейцы уже вошли в них, с боем пробиваясь все дальше и дальше.
— Еще немного, — прошептал сам для себя Дэлай, опустив клинок к полу и отступив назад перевести дыхание. Бурлившие в крови стимуляторы еще поддерживали его состояние, но усталость все-таки давала о себе знать. Давно его организм не испытывал таких критических нагрузок, когда легкие горят, сердце захлебывается в адреналиновом потоке, а мышцы готовы лопнуть от напряжения. Новый рейнсвальдский король мысленно приказал системе жизнеобеспечения его боевого костюма увеличить подачу препаратов в кровь, чтобы хоть немного облегчить свое состояние, — совсем недолго осталось, и я наконец-то закончу эту войну…
— Противник! — по общему каналу прошла еще одна команда, и из развороченных попаданием реактивного снаряда дверей показались свежие саальтские части. Лучшие гвардейские отряды, сопровождаемые остатками минотавров Аллирда, казавшимися восставшими из Бездны демонами. Закованные в тяжелую броню в шлемах, повторяющих очертания морды с прорезями для глаз, рогов и оскаленной зубастой пасти, монстры с чудовищным рыком орудовали двуручными молотами и секирами, поднимали на рога, рвали и топтали, наводя первобытный ужас на людей своей кровожадностью и мощью.
— Перегруппироваться! Уничтожайте их пулеметным огнем! — приказал Дэлай, схватившись за меч двумя руками, когда один из минотавров, прорвавшись сквозь гвардейский строй, с ревом бросился прямо на него.
Тварь бросилась прямо на него, взмахнув тяжелым молотом на длинной рукояти, и король успел только выставить меч навстречу опускавшемуся оружию, искрившему перегруженным силовым полем. От силы удара Дэлай даже упал на одно колено, едва удержав в руках собственный меч, а резонирующие поля рассыпали снопы искр во все стороны. Минотавр замахнулся для второго удара, но рельсовая пуля одного из солдат с неприятным чавкающим звуком перерубила его руку в районе локтя, отправив в непродолжительный полет куда-то к стене. Следующий заряд пробил голову, повалив тварь на пол.
Вторая волна рейнсвальдских гвардейцев присоединилась к схватке, поддержав дрогнувших товарищей, едва сохраняющих строй, и на некоторое время вновь восстановилось равновесие, сопровождаемое только звуками рукопашной схватки. Вступившие в бой гвардейцы Саальта нисколько не уступали отборным рейнсвальдским частям, кроме того, у них было преимущество — бой шел на их территории, где они знали каждый поворот и успели заранее подготовиться. Первый же их удар остановил продвижение рейнсвальдских сил, втянув в затяжные локальные схватки, где постепенно начало проявляться и преимущество в численности. Быстрое продвижение стало ловушкой, в которую, рассчитывая на скоротечное сражение, попал Дэлай своими людьми.
— Пробиваемся к мостику! Отставить выполнение вторичных целей! — решился Дэлай, оценив ситуацию. Если сейчас они перейдут к обороне, то уничтожение рейнсвальдской гвардии станет лишь вопросом времени. Ни численного, ни качественного преимущества на их стороне не было, а растущие потери могли свести к нулю шансы на победу.
***
— Минутная готовность! По местам стоять согласно боевому расписанию! — надрывались динамики внутреннего оповещения, разгоняя по корабельным коридорам резкие лающие звуки команд. — Абордажным и комендорским командам подтвердить готовность номер один!
— Я молю Небеса о том, чтобы мы успели вовремя, — сказал Квенти, чье голограммное изображение проецировалось на тактическом столе вместо трехмерной карты. — Королевский флот все еще сопротивляется, но связи с флагманом нет…
— Квенти, просто делайте свою работу, — посоветовал Эдвард, вздохнув, — сейчас не время думать о потерях, какими бы они ни были. Эта перегруппировка была нам необходима, и даже за эти два часа многие солдаты на передовой отдали свои жизни. Сейчас гораздо важнее сделать все быстро и без ошибок, не отвлекаясь на эмоции. Шансов что-либо исправить у нас всё меньше.
— Понимаю вас, господин барон, потому и согласился на ваши условия, — кивнул молодой карийский феодал, и даже позволил себе усмехнуться, — кроме того, вы мой регент, ослушаться вас я не имею права.
— Это всего лишь юридическая формальность, на которой настояла ваша мать, — уточнил Эдвард. — Как только все закончится, я подам прошение королю. Вы доказали свою самостоятельность и готовность стать полноправным феодалом. После вашего совершеннолетия регентство вообще потеряет смысл. Думаю, король с этим не станет спорить…