— Думаешь, они отсюда так и не вышли? — Волчок оглянулась по сторонам в поисках ответа, но фреймы и стены хоть и были свидетелями убийства, не смогли ответить.
— Судя по тому, что корпорация ничего о них не знала, то наверняка нет, — уверенно сказала Рейвен. — Первое, что они должны были сделать, это сообщить заказчику, что задание выполнено.
— Не соглашусь, — отрицательно покачала головой наемница. — У наемников задание считается выполненным, когда группа вернулась на базу. До этого, даже если уже назад возвращаются, оно все еще в процессе. Так что они могли и не выходить на связь.
— Я не думать, что их отпустил, — добавила Энтри. — Здесь есть Тьма, я чувствовать. Она есть, но мы не видеть…
— Тогда тем более надо выбираться отсюда, — дернулась Волчок, — а для этого нужно как можно быстрее найти информацию, со всем разобраться и сваливать! Мы зашли слишком далеко, чтобы уйти с пустыми руками! И слишком далеко, чтобы просто помереть здесь, превратившись в одну из этих мумий. Рейв, думай, где могут быть резервные копии этих файлов или какие-то исходники? Это же архив, а не сами оригиналы. Наверняка еще где-то могут быть…
— Придется бегать по всему комплексу, — подумав, вздохнула Рейвен. — Исходные данные могут быть на рабочих местах, если конечно, их после архивации не удалили. Архив был самым быстрым вариантом, я надеялась, что после него можно будет отсюда убраться. Жаль, что не вышло.
— Мы ходить дальше? — поинтересовалась Энтри. — Я считать, нельзя задерживать на одно место слишком долго. Мы привлекать внимание. Надо идти дальше и не останавливаться надолго. Понимать?
— Правильное решение, — согласилась Волчок и снова повернулась к Рейвен. — Куда сначала двинем? Есть предложения?
— К лабораториям, — ответила девушка. — Если искать источник этого хаоса, то только там. И если я что-то понимаю в заучках, то они наверняка сохранили каждую запятую в своих записях. Так что сейчас туда…
Лабораторный комплекс был крупнейшим блоком в лагере, превышая по размерам административные и жилые секции вместе взятые, изолированный, скрытый глубоко под землей, он был собственно тем, для чего и строился весь объект. На плане комплекс напоминал гроздь исследовательских лабораторий и помещений, соединенных между собой переходами и коридорами с противовзрывными и изолирующими заслонками. С остальной подземной системой лагеря он был связан всего лишь четырьмя лифтовыми шахтами, каждая из которых проходила через секции охраны, предназначенные для обороны от угроз как снаружи, так и изнутри. Похоже, что архитекторы с самого начала готовились к тому, что в этих лабораториях будут исследоваться вещи, несущие угрозу всему окружающему, и стремились сделать так, чтобы в случае любой опасности можно было отрезать их от всего остального комплекса.
Длинные коридоры без единого поворота с выходящими в них дверями технических или служебных помещений, вели к уходящим вниз лифтовым шахтам, и девушки подсознательно чувствовали угрозу, исходящую оттуда, хотя никаких видимых причин для беспокойства не было. Даже тел практически не было, только в комнате охраны навеки осталась дежурившая в тот момент смена в полноценном боевом снаряжении. Когда спутницы наткнулись на них, Волчок даже удивленно присвистнула, глядя на отключенные боевые костюмы с тяжелыми плазменными винтовками в опущенных руках. Антигравитационные панели отключились, и высокотехнологичные доспехи, каждый из которых весил по несколько тонн, просели, продавив собственным весом покрытие полов, но все равно еще стояли на своих местах.
— Даже встать не успели, — заметила Рейвен, указав на несколько тел в броне, сидевших на своих местах у стены в креплениях для боевых костюмов, — и никто не дернулся к блокирующей панели…
— Ты думаешь, все оттуда началось? — не сразу поняла Волчок, но в ее голосе хорошо слышалось удивление. — Хотя, с другой стороны, поспорить сложно. Чем еще могли заниматься эти научные души, если только не изучали что-нибудь смертельно опасное. Тем более в подобном Небесами забытом месте…
— Поэтому мы сюда сразу и направились, — ответила Рейвен, проходя через помещение охраны дальше, к так и не закрытой шахте лифта. Изолирующая заслонка осталась поднятой, намертво закрепленная в своих пазах, а раздвинуть створки самих дверей не составляло труда. Лифтовой кабины внутри не было, вероятнее всего в момент отключения энергии, она сорвалась вниз. Девушка, остановившись на самом краю, снова включила нашлемные фонари и осмотрелась, пытаясь сообразить, как им теперь спускаться.
— Опять вниз? — простонала Волчок, тоже заглянув в шахту. — Сколько же уровней они здесь нарыли?
Никто из них не страдал клаустрофобией. Подобные болезни не развиваются в условиях, когда люди с самого рождения живут в условиях закрытых бункеров и забившихся под землю или развалины поселений, привыкая к низким потолкам и стенам вокруг себя. Но Волчок большую часть своей жизни провела не за высокими городскими крепостными стенами, а на поверхности, в трущобных городках, где даже двух или трехэтажная застройка считалась высокой. Девушка привыкла к тому, что над головой все время бездонное черное небо, и спускаться так глубоко под землю ей было тяжелее всех. Даже Энтри чувствовала себя увереннее, проведя большую часть жизни в развалинах Болот, где все живые существа не торопились выходить на открытое место, подвергая себя слишком большой опасности. Рейвен поняла, почему напарница волнуется, но только похлопала ее по плечу, максимум поддержки, на который сейчас была способна.
Лифтовая шахта уходила вниз метров на пятьдесят, с дополнительными блокирующими заслонками, способными перекрыть весь тоннель в течение нескольких секунд. Спускаться приходилось, зацепившись кошками за дверной проем, короткими прыжками продвигаясь все ниже и ниже, на всякий случай держа в свободной руке пистолет наготове. На всем пути не было никаких ответвлений или новых дверных проемов, только в самом низу, где грудой обломков валялась разбившаяся лифтовая кабина, были еще одни двери, распахнутые настежь. На блокировку встать не смогли, этому помешало тело, лежавшее поперек прохода, из-за чего сработала страховочная система.
— Мне здесь не нравится, — не терпящим возражений тоном заявила Волчок, когда они прошли через пост охраны, отделявший лабораторный комплекс от лифтовой шахты, и оказались в белом пластиковом цилиндре коридора, соединявшего между собой все лаборатории.
Переходы между уровнями проходили выше исследовательских секций, и с одной стороны стены были прозрачными — за толстыми бронированными стеклами открывался вид на большую часть комплекса и рабочие места ученых. После того, как отключилось освещение, все лаборатории погрузились в темноту, сверху напоминая какой-то запутанный лабиринт, полный ловушек, и, стоя у стекла, переключившись на режим ночного визора, Рейвен отлично понимала свою напарницу. Зато Энтри выглядела спокойной и даже заинтересованной, из-за элементарного незнания не понимая, что может скрываться там внизу, и воспринимая все как очередное заброшенное здание.
— И все же, зашли мы действительно далеко, чтобы отворачивать, — повторила девушка услышанную от своей напарницы фразу и кивнула в сторону ближайшего ответвления коридора, лестницей уходящего вниз. Волчок молча согласилась, первым делом проверив, что оружие снято с предохранителя.
Лаборатории были разделены на несколько уровней, находившихся друг под другом, и каждый уровень еще разделялся на множество секций по радиальному принципу, коридоры лучами проходили по всей его длине, соединяясь в центре, где находился спуск на следующий уровень. Рейвен c трудом представляла, что именно здесь нужно искать, но надеялась разобраться по ходу.
Для нее, как для наемницы, исследовательская работа оставалась чем-то непостижимым и неизведанным, больше похожим на магию или промысел Небес, чем на доступное человеку занятие. Ученые были еще более непонятны, производя впечатление людей не от мира сего, держащих в своих головах столько всего важного, что забывали собственные имена, зацикленных на работе, этаких вещей в себе, не замечающих и не ценящих ничего, кроме собственных исследований, они поражали ее. Рейвен до этого была в настоящих исследовательских лабораториях всего лишь пару раз, и каждое попадание туда впечатляло технологическим уровнем и сложностью проводимых экспериментов.