Если они прорвались, то это значит, что Энтри либо уже мертва, либо в плену, так что Волчок торопилась, в одиночку атакуя превосходящие ее по огневой мощи группы противника, выкладываясь по полной и вспоминая все, чему ее обучали. Ей сейчас нужны были все навыки боя, смелость и везение, чтобы прорваться обратно к Рейвен, поскольку смерть в ее планы теперь не входила. В коридоре было еще несколько наемников, уцелевших после взрыва гранаты, но для разозленной наемницы, вложившей остатки своих сил в последний решающий рывок, они не были преградой.
Даже когда заряды в винтовке неожиданно подошли к концу, и вместо очередного выстрела оружие издало лишь короткий электрический треск, Волчок просто убрала его обратно за спину, вытащив второй рукой пистолет.
— Когда же вы уже закончитесь?! — прошипела она сквозь зубы, вынужденная укрыться за остатками перевернутой набок автоматической тележки, пока наемники продолжали стрелять, не давая даже высунуться. — У меня нет на вас времени! Вообще нет, понимаете?! — рявкнула уже во весь голос, надеясь, что так ее услышат, и перекинула через свое укрытие еще одну гранату, выждав до последней секунды, чтобы взрыв произошел в воздухе, накрыв шрапнелью как можно больший участок. Волчок услышала хлопок, крик раненого и осторожно высунулась наружу, держа пистолет перед собой.
И в следующую секунду получила кулаком в лицо. Забрало шлема погасило силу удара, чуть смявшись под бронированной перчаткой, но этого все равно оказалось достаточно, чтобы девушка отлетела назад и неудачно кувыркнулась, разбив лицо о внутреннее забрало. Удар оглушил и дезориетировал, а залившая забрало кровь лишила возможности видеть врага. Напавший на нее, в горячке и хаосе перестрелки сумевший подобраться очень близко, сразу же ударил снова в этот раз ногой, опять попав по забралу, девушка сильно ударилась затылком о заднюю часть своего шлема. В голове как будто звучал набат, цветные и кровавые пятна плясали перед глазами, и мир кружился, до подкатывающей тошноты, а сил не было даже, чтобы попытаться увернуться или закрыться от ударов.
Противник продолжал молотить ее, явно пытаясь проломить голову, пока девушка тщетно старалась найти хоть какую-то точку опору, чтобы наконец-то прервать это бесконечное избиение. И ничего не получалось, пока нога противника не опустилась ей на грудь, крепко прижав к полу.
— Пора умирать! — хриплым, почти не человеческим голосом произнес враг, поднимая свое оружие. Волчок все равно не могла ничего увидеть, поврежденное и рябившее помехами внутреннее забрало было заляпано кровью из разбитого носа прямо на уровне глаз, но именно эта передышка девушке и была нужна.
Одной рукой Волчок отработанным до автоматизма движением выхватила кинжал, висевший на поясе, а второй схватилась за ногу, прижимавшую ее к полу. Лезвие с мономолекулярной заточкой с легкостью пробило защитную пластину сапога, войдя в нее по самую рукоять. Противник закричал от боли, но все-таки выстрелил, но девушка резко дернула ногу на себя, сбив прицел, и пуля ушла выше, только обожгла край шлема. Выдернув лезвие, она воткнула его в ногу снова, в этот раз под другим углом, и потянула оружие вверх, рассекая голень чуть ли не до самого колена. Не в силах удержать равновесие, заливаясь кровью и рыча от боли, он всем телом навалился на девушку. Но Волчок не сдавалась, продолжая наносить удары всюду, куда только дотягивалась рукой.
— Вот теперь ты сам точно сдохнешь! — прошипела Волчок, открывая забрало и поднимая внутреннее, надеясь, что вентиляция продула помещение уже достаточно, чтобы можно было дышать. В любом случае драться вслепую и дальше она бы не смогла. Всего в нескольких сантиметрах от ее носа оказалось перекошенное болью и ненавистью лицо наемника, уже начинающее мутировать. Вцепившись двумя руками в ее горло, он пытался задушить девушку, так что следующий удар Волчок нанесла ему в шею, воткнув лезвие кинжала точно в район сонной артерии и крутанув в ране, разрывая все мышцы и сосуды. Кровь брызнула ей в лицо, противник захрипел, а хватка почти сразу же ослабла. Девушка выдернула кинжал и ударила наемника рукояткой в лицо, сбросив с себя на пол. — До чего же вы, мать вашу, живучие!
Датчик движения показывал, что она здесь все еще не одна, уцелевшие два наемника уже бежали к ней, не до конца понимая, что произошло, и способна ли еще эта девушка драться. Стрелять сразу не стали, поэтому она им позволила подойти ближе, но вот ударить уже не дала. Один из них уже поднял ногу, чтобы еще раз пнуть ее в лицо, но девушка просто подставила руку с кинжалом прямо под удар, лезвие проткнуло ступню насквозь, и рванув его в сторону, Волчок срезала половину стопы. Наемник свалился на спину, а девушка, откатившись в сторону, поднялась на одно колено, оценивающе посмотрев на оставшегося стоять на ногах противника.
Возможно, тот когда-то прежде, еще в бытность свою полноценным человеком, придерживался правил чести, и этот оставшийся в нем фрагмент личности потребовал подобного и сейчас. Поэтому, откинув в сторону свою винтовку, он сам выхватил короткий клинок и взмахнул им крест-накрест, бросая наемнице вызов.
— Я тебя твоими потрохами накормлю! — мрачно пообещала девушка, сплюнув и напав первой. Короткое лезвие кинжала тут же пересеклось с мечом, но наемница нанесла удар кулаком слева, попав в висок своему противнику. Тут же сделала шаг в сторону, и коленом правой ноги ударила под ребра, заставив наемника согнуться.
Ответ последовал незамедлительно. Противник рванул свое оружие в сторону, высвобождая его из блока, и тут же ударил снова, нанося удар сверху вниз. Девушка заблокировала опустившееся лезвие, но в следующий миг сама получила удар в живот. Используя длину своего клинка, наемник смог увеличить расстояние между ними настолько, чтобы хватило место для прямого выпада ногой точно под ребра. Волчок даже отступила на шаг, едва успев уклониться от выпада короткого меча, оставившего глубокую царапину на ее нагруднике.
— Раздавлю! — пообещала Волчок, снова сплюнув скопившуюся во рту кровь, просто бросилась головой вперед прямо на противника. Тот, наверное, никогда не сталкивался со столь примитивной атакой в рукопашном бою, а потому на секунду растерялся, не зная, как реагировать. Этого мгновения хватило, чтобы Волчок успела в него врезаться и повалить на спину, оказавшись сверху. — Тупица!
Схватив рукоятку кинжала двумя руками, с силой вогнала оружие ему в горло, раскачивая из стороны в сторону; тело под ней захрипело, задергалось, брызгая кровью. Когда наемница, тяжело дыша, выдернула лезвие, он уже был мертв.
— Всех вас перебью! — обращаясь к трупу, уверенно заявила Волчок, прежде чем подняться на ноги. Брезгливо стряхнув кровь и убрав кинжал в ножны, наемница проверила заряд батареи пистолета и недовольно цыкнула. Датчик показывал, что энергии еще могло хватить только на несколько выстрелов.
Энтри она нашла чуть позже, уже на выходе из коридора, где та держала оборону, действительно выиграв достаточно времени, чтобы Волчок успела снова запустить реактор. Ее и так бывшее не слишком надежным укрытие приняло в себя столько попаданий, что от него практически ничего и не осталось. А сама лучница лежала в шаге позади на спине, с оплавленной дырой в груди, в которой можно было увидеть даже торчащие наружу обломки ребер. Подбежав к телу, Волчок опустилась на колени, надеясь еще каким-то образом нащупать пульс девушки, но чуда в этот раз не произошло. С такими ранами никто не мог выжить, и лучница не была исключением.