На нужный уровень они все-таки доехали, простояв почти полчаса, пока лифт, подчиняясь какой-то своей странной системе, шнырял между этажами, то проскакивая сразу несколько, а то методично останавливаясь на каждом, радушно открывая двери все новым пассажирам, хотя их и так уже набилось как консервов в банке. Так что, когда девушки все-таки из него выбрались, то, не сговариваясь, одновременно облегченно вздохнули.
— Не люблю лифты, — сплюнула на грязный и затоптанный пол Волчок. — Противно, мерзко, и толком пошевелиться нельзя. Ладно, пошли искать нашего техника. Надеюсь, он окажется хотя бы немного полезным.
Одиннадцатый уровень, на котором они вышли, являлся техническим, то есть здесь не было общежитий рабочих и, по идее, вообще не должно быть никаких жилых помещений. Однако любое свободное пространство довольно быстро забивалось поселенцами, решившими, что жить в лагере в нищете все же лучше, чем ежедневно подвергать себя риску на Болотах. Поэтому в общежития превратились все пустующие склады, технические переходы и помещения, где люди порой набивались так тесно, что наступали друг другу на головы. Только часть помещений действительно важных для работы и существования лагеря все еще сохраняла свои изначальные задачи и оборудование, обычно еще и охраняемая силами безопасности от всяких любителей тащить все, что не так лежит.
Секция технической станции была как раз той частью, которая считалась жизненно важной для всего лагеря. Именно здесь ремонтировали и модернизировали все переносное оборудование, в том числе оружие и боевые доспехи, а так же технику и транспорт, без которого лагерь превращался в очередную заранее обреченную колонию, не способную даже себя обеспечить. Поэтому техники станции считались привилегированным классом, им выплачивалась повышенная ставка, и выделялись лучшие комнаты, а их рабочее место считалось чуть ли не объектом стратегического значения, что обеспечивало отличную сохранность и своевременный ремонт всего оборудования.
У входа в секцию их все-таки остановили; трое охранников в облегченных экзоскелетах и со штурмовым вооружением практически перекрывали весь коридор, пропуская только тех, кто действительно шел по делу.
— Не местные, как я понимаю? — окинув критическим взглядом их снаряжение и его внешний вид, пришел к заключению старший группы. — Что вам потребовалось в технической секции?
— Сам не видишь? — огрызнулась Волчок в ответ, показывая на свое плечо. — Болотный охотник все прожевал. Мастера ищу, чтобы исправить, так понятнее? — ее наглый тон никак не впечатлил охранника, все так же сохранявшего нечитаемое выражение лица. Хотя из-за опущенного внешнего щитка шлема, намеренно затемненного, все равно разглядеть удавалось только общие контуры лица.
— Оружие сдать на входе, — предупредил старший, чуть скосив глаза и посмотрев на указанный наплечник, — на выходе получите обратно в том же состоянии. Не волнуйтесь, никуда оно не денется…
— Вот когда человек говорит «не волнуйся», я сразу начинаю нервничать, — пробубнила Волчок, но все-таки сложила оружие в любезно предоставленный пластиковый кейс. Конечно, это было не все, что у нее имелось, оставалось еще холодное модульное вооружение в наручах, но рассказывать о нем наемница не торопилась, а то еще могут заставить и их тоже снять.
Винтовки уложили в металлический шкафчик в небольшой комнате по соседству, и ключ от него отдали девушкам.
— А если понадобится на оружие что-нибудь дополнительно поставить? — скосила взгляд в сторону комнаты Рейвен. Пусть даже в лагере, почти в безопасности, но все же оставаться совсем безоружной не хотелось. — Тогда как?
— Тогда техник пришлет гонца, — тем же безразличным тоном произнес охранник, пожав плечами. — Обычная практика. Проходите…
Техническая секция была похожа на заводской цех, только без привычных сборочных линий. Вместо них небольшие мастерские, в каждой из которых заправлял техник, выставляя на обозрение свой товар и услуги прямо в коридоре на грубо сваренных из решетчатых кусков металла полках. А некоторые еще и выставляли роботов с усиленным голосовым динамиком, грубым механическим голосом периодически зазывающим потенциальных клиентов.
Только вот клиентов в этих низких коридорчиках с неровными стенками и решетчатыми полами, под которыми текла непонятного цвета жидкость, было немного. В основном деловитые и неразговорчивые искатели в странных защитных костюмах, кустарных и больше напоминавших рейдерские лохмотья, выглядевшие так, словно их буквально собирали из кучи тряпок. Некоторые даже здесь не снимали масок, переговариваясь короткими фразами через динамики голосовых кодеров. Внимательно разглядывая прилавки, они порой перекидывались парой слов с самим техником, после чего-либо оставались, договариваясь о работе, либо, не оглядываясь, шли дальше искать более выгодное предложение.
Волчок тоже последовала их примеру, не став заглядывать к первому же технику, чья сработанная из неоновых трубок вывеска гласила о лучших ценах во всем секторе, периодически мигая значком цены, наверное, подмигивая возможному клиенту. Вместо этого пошла дальше, поглядывая по сторонам и насвистывая какую-то незнакомую Рейвен мелодию.
Девушке в технической секции понравилось, если даже точнее сказать, ей было здесь спокойно. Неравномерный шум работающих автоматических кузниц, грохот ударов пневмолотков и дребезжание включенных сверл напоминали ей рабочие кварталы родного города, где одна смена сменялась другой, но сами конвейеры не останавливались ни на минуту, продолжая выпускать продукцию. А техники и их подмастерья походили на простых работяг, зарабатывающих на еду каждодневным тяжелым трудом, не заботившихся ни о чем, кроме сиюминутных нужд вроде сытного ужина для семьи и оплаты очередного взноса на замену воздушных фильтров. Из-за этого таких простых и открытых ребят, с которыми можно было спокойно поговорить и услышать честные ответы.
— Вот сюда давай зайдем, — указала Волчок на вывеску, выведенную незнакомыми Рейвен символами, вроде бы напоминающих один из общепринятых языков, но складывающимся в совершенно нечитаемые сочетания.
— И что здесь написано? — недоверчиво посмотрела девушка на вывеску и на закрытую металлическую дверь, на которой кто-то сварочным аппаратом вывел знак в виде скрещенных молотов. — Я разобрать не могу…
— Да я тоже, — пожала наемница плечами, — вот поэтому и зайдем поинтересуемся, что же там такого нацарапано.
Только в дверь не получилось даже постучать, стоило поднести к ней кулак, как она сама, почти беззвучно, только тихо шипя пневмоприводом, отъехала в сторону, открывая их вниманию задымленную и тесную мастерскую. Все свободное пространство было заставлено всевозможными механизмами, рычащими, гудящими и свистящими. Некоторые из них усеяны манипуляторами с различными инструментами, одновременно оббивавшими, сверлившими и прижигавшими куски металла на наковальнях. Другие напоминали плавильные печи небольших размеров, в одной из них с шипением открылась заслонка, откуда в уже заранее подготовленную форму полился до белизны раскаленный металл.
И в самом центре всей этой механической вакханалии суетился владелец мастерской — невысокий и слишком широкий в плечах, с толстыми крепкими руками, одна из которых ниже локтя была кибернетической, завершаясь жутковатым инструментом, похожим на зубастые клещи. В больших защитных очках он все бегал вокруг похожего на экзоскелет механизма, только с низкими ногами и вместо рук были установлены боевые блоки.
— Великий Старрог! Ну почему он не работает! — возмущенно прогудел сквозь запыленную бороду коротышка как раз в тот момент, когда двери открылись, — Именем всех богов, работай! — и со злости пнул ногу механизма, весившего, по меньшей мере, в четыре раза больше него самого. Естественно, тут же заскакал на одной ноге, проклиная все на свете из-за чуть не разбитых в кровь пальцев, и только после этого заметил посетителей.