С близкого расстояния машина выглядела уже серьезно поврежденной. Подобные грузовики практически не бронировали, чтобы компенсировать возможность большой полезной загрузки и не утопить машину в топях. Вместо этого к краулерам всегда приставлялось сопровождение, следов которого здесь не было, что тоже вызывало лишние вопросы и сомнения.
— Займите позиции вокруг машины, трое внутрь, — скомандовал старший группы, как только они подошли ближе. Краулер врезался в здание и развалил пару стен, застряв уже во внутренних помещениях, и к нему можно было подобраться по обломкам. Бойцы поглядывали наверх, где сквозь провалы в межэтажных перекрытиях были видны верхние уровни зданий, куда не дотягивался свет фонарей, а визоры ночного режима показывали только пустые стены с множеством трещин.
Рассредоточившись среди обломков, но поддерживая зрительную связь, бойцы взяли краулер в кольцо. Волчок была среди тех, кто вошел в кольцо охранения, а вот Рейвен полезла внутрь машины с еще парой добровольцев. Пассажирский люк от удара перекосило и заклинило намертво, так что пришлось залезать через задний грузовой люк, который открыли снаружи, повернув блокирующий механизм вручную. Электричества в машине тоже не было, вероятно, аккумулятор затопило, поэтому приходилось пролезать в заблокированный без вентиляции и освещения грузовой отсек, освещая себе дорогу фонарями.
И первым же неприятным открытием оказалось, что грузовик забит трупами. В покосившемся салоне в свете ручных фонарей можно было разглядеть кучу ссохшихся человеческих тел, от которых остались только кости да сухая, как пергамент, кожа. На лицах с раскрытыми в безмолвных криках ртами не осталось глаз и губ, тела были высушены так словно из организма за несколько минут откачали всю влагу.
— Что здесь вообще было? — спросил кто-то, оглядывая тела, — И кто мог сделать такое? Ничего подобного прежде не видел…
— Тепловая бомба? — поинтересовался кто-то вслух, — Проверьте тела…
Рейвен, опустившись на одно колено, перевернула ближайшее тело в рабочем комбинезоне, и на спине при свете можно прочесть эмблему шестого лагеря.
— Они все практически из лагеря, — сказала девушка, продолжая переворачивать тела. Все оказались невероятно легкими и ломкими, кости ломались от одного более-менее крепкого нажатия, а кожа сходила пластами, открывая столь же пересушенные мышцы, превратившиеся в тонкие полоски. Только она так и не смогла найти каких-либо следов тепловых ожогов.
— Это не тепловая бомба, они просто… просто высушены… — сказала девушка, поднимаясь на ноги, — во всяком случае, похоже на то…
— Вы видите, как все скрючены? — сказал охранник. — Они умерли быстро. А если их сушили… это процесс нескольких недель. Да и зачем? Доберемся до кабины управления, узнаем, там должен быть резервный диск с данными. Посмотрим, что успели записать.
— Только давайте быстрее, у меня вообще нет желания находиться здесь дольше положенного, — сказал другой, — нечистью попахивает…
— Нет твоей нечисти, и никогда не существовало, — отмахнулся его напарник, проходя через весь салон к пассажирскому отсеку. Здесь дверь тоже была заблокирована, но, судя по ее внешнему виду, ее уже пытались вскрыть, практически отломав ручку заблокированного механизма и оставив кучу вмятин на металле куском арматуры, лежавшим здесь же, и тел было еще больше. Рейвен сразу стало неприятно.
— Заблокировано намертво, — сказал один из охранников, откинув в сторону тело, все еще державшееся за ручку двери и сам за нее подергав, — надо вскрывать…
Рейвен даже не поинтересовалась, чем, как второй охранник вытащил термитную шашку, установив ее на дверном замке. Вспышка, и металл практически сразу начал плавиться, стекая на пол белыми раскаленными пятнами. Визоры ночного режима пришлось выключить, чтобы случайно не ослепнуть, глядя на белоснежно горящий металл. Неармированная дверь буквально растаяла в месте замка за полминуты, и тихим шипением приоткрылась. В дверном проеме за ней можно было разглядеть наспех собранную баррикаду из каких-то ящиков и контейнеров.
— Они что, от грузовой части отгораживались? — удивился охранник, когда принялись разбирать этот завал. Из-за того, что основная опора приходилась на дверь, процесс шел довольно быстро, баррикаду просто разваливали, пока не получилось, пинками распихивая ящики в стороны, пробраться в пассажирскую часть. И увидели ту же картину в виде груды высушенных тел, наваленных друг на друга между сломанными пластиковыми сиденьями. И еще здесь была кровь на полу и стенах, размазанные брызги от сильных ударов по телу чем-то тупым вроде зажатого в руках одного из тел молотка.
— Да что здесь было? — выдохнула Рейвен, заходя следом и оглядываясь назад, словно оставшиеся за спиной тела сейчас могли подняться и напасть. — Они друг друга убивали…
— Демон знает что, но, похоже, бежали из лагеря, — кивнул охранник, указывая на одежду. Это была не только форма рабочих, тут можно разглядеть и мундиры охранников, и обноски нищих, домашние халаты и разномастное одеяние торговцев. Все они набились сюда, чем-то невероятно напуганные, но все здесь же и остались.
Вторая дверь вела уже в кабину водителей и тоже была заблокирована, но пробита несколькими пулями. Стреляли, судя по отверстиям, изнутри, стараясь зацепить тех, кто был в пассажирском отсеке.
— Осторожнее, стрелок все еще может быть там, — сказал один из парней, дергая за ручку. Переборка не поддалась, но хоть трупами не была завалена. Второй просто плюнул на все и, вытащив из-за спины короткоствольный дробовик, всадил по заряду в петли. Дверь сразу же просела и поддалась, и, осторожно оттащив ее в сторону, заглянули внутрь.
Как и во всех машинах подобного класса, в кабине было три места, двое водителей и штурман, и все они сейчас находились здесь же. Штурман сидел на своем месте, прибитый к панели приборов топором, всаженным с такой силой, что пробил тело насквозь. Второй водитель, простреленный в нескольких местах пистолетными пулями, лежал на полу, головой к выходу, и на его лице застыло совершенно безумное маньячное выражение. А первый водитель тоже сидел на своем месте, намертво заклинив руль и с разряженным пистолетом в руке. Последнюю пулю оставил для себя — свидетелями самоубийства были темнеющая запекшейся кровью большая рана на виске и кровавая клякса на треснутом лобовом стекле. Самое интересное, что все эти три тела выглядели обычными, то есть не высушенными и истощенными, а такими, какими должны выглядеть мертвые тела примерно через сутки после смерти.
— Все интереснее и интереснее, — процедил охранник, оглядывая творившуюся в кабине бойню, — совсем ничего не понятно…
— Вы еще внутри? — общий канал связи снова заработал, обратившись к ним голосом командира группы. — Немедленно сворачивайтесь и возвращайтесь!
— Что у вас случилось? — жестом велев товарищу забрать диск с записями, их старший сам ответил: — У нас тут больше вопросов, чем ответов, хотелось бы больше времени. Все надо проверить…
— У нас потери, поэтому возвращайтесь как можно быстрее, уходить надо отсюда, — коротко объяснил командир, — привлекаем к себе слишком много ненужного внимания. Так что торопитесь…
— Матерь Земная, — прошипел охранник, — ладно, ребята, давайте быстро сворачиваться, нам здесь явно не рады.
Рейвен только кивнула, больше всего испугавшись слова «потери». Кроме Волчка у нее здесь практически никого не было, а у самой девушки начал проявляться страх одиночества, рядом должен быть хоть кто-то, кому она могла доверять. Вероятно, результат предательства и краткосрочного плена у работорговцев. Дождавшись, пока не вытащат жесткий диск с данными о том, что происходило в краулере за последние двести часов, она едва ли не первой поспешила наружу.
Там их уже ждали, но в группе не хватало двух человек, вероятно, и зачисленных в потери. Зато Волчок была цела и только нервно крутила головой по сторонам.
— Что случилось? — этот вопрос Рейвен успела задать первой, выбираясь из грузового люка и спрыгивая на бетонные обломки стены.
— Да никто толком и не понял, что случилось, — ответила наемница. — Двоих наших непонятно кто и непонятно куда утащил. Вроде все были на месте, а секунду спустя смотрим, а их уже нет. Только оружие на месте валяется. Даже звуков никаких не было, все датчики спокойны. У вас как дела?