Широко улыбаясь, он остановился в тени:
— Изучаешь обстановку? Зена подала плечами:
— Как всегда. Ты меня искал? Или просто бродил?
— Один из мальчишек видел тебя на вершине. Я подумал, тебе будет приятно разделить со мной и моим войском хлеб и вино.
Зена обдумала предложение и согласилась. Драконт вышел вперед, но вскоре замедлил шаг, чтобы Зена поравнялась с ним. Воительница очень удивилась. Драконт заговорил, лишь когда они оказались у подножия холма:
— Узнала что-нибудь интересное?
— У тебя здесь целое войско. А до материка далеко. Военачальник отрывисто рассмеялся:
— Только не говори, что тебе страшно.
— И не собираюсь.
Он резко остановился и заглянул Зене в глаза:
— В прошлый раз, в деревне, ты застала меня врасплох. Много воды с тех пор утекло, но ты помнишь?
— И что же?
— Ты, кажется, решила, что, пора покончить с разбоем. Так думают многие, но их хватает ненадолго. Это как желание вернуться домой к маме. Легенды о твоих подвигах…
— О тебе тоже ходит много слухов, Драконт.
— Да, но не такие странные, как о тебе, Зена. Я и не предполагал, что ты станешь защитницей слабых. Не отрицай: слишком много слышно сказаний и песен о твоих делах.
— Ты знаешь, чего стоят эти рассказы, — отмахнулась воительница. — О настоящем подвиге никто и не вспомнит, зато припишут тебе сотни чужих.
— Не спорю. Но в моем лагере есть солдаты, оказавшиеся у тебя на пути. Они видели тебя в деле. Я говорил с ними все утро, и теперь мне трудно понять, зачем ты утверждаешь обратное.
Зена тяжело вздохнула:
— Твои солдаты лгут ради лжи. Им просто скучно. Вчера я сказала тебе, зачем я здесь.
— Ну, конечно. Царицей Итаки я тебя представляю, но моей царицей — нет. И другого царя рядом с тобой я тоже не могу вообразить. Ты должна властвовать безраздельно.
Воительница подняла руку, призывая его замолчать. Глаза ее потемнели, лицо стало угрюмым. Зена отвернулась и посмотрела на залитый солнечным светом дворец.
— Оставь свои сомнения при себе, Драконт. Я не играю с тобой. Если хочешь сравнивать мои слова и то, что скажут другие, — дело твое. Меня увезет тот же корабль, что доставил сюда.
— Может быть, да, а может, и нет. Это ведь мой корабль.
— Угрожаешь?
— Я — тебе? Зачем?
— Скажем, потому что это удается тебе лучше всего.
— Я все еще раздумываю, — приветливо ответил Драконт и зашагал вниз. Прищурив глаза, Зена поглядела ему в спину, подала плечами и направилась следом.
Палатка военачальника располагалась на окраине лагеря. После полудня она пряталась в тени. Полог был приподнят, и внутри свободно гулял прохладный ветерок. В одном углу стояли два глиняных кувшина и несколько кружек, в другом оказалась корзина со свежими лепешками. Драконт взял две чаши, наполнил чистой водой, добавил немного вина и протянул Зене:
— Выбирай, — сухо сказал он.
Зена едва заметно улыбнулась, взяла чашу и подождала, пока военачальник сделает глоток. Он взглянул на корзину с хлебом, видимо, хотел узнать, станет ли Зена ждать его и на этот раз. «С ним все — игра, — пронеслось в голове у воительницы. — Все, как вчера с этими глупыми закусками: узор на узоре, узор на узоре. Только поймешь, что он задумал, а Драконт уже сделал совсем другое». Для стратега эта способность — бесценный дар, но в Жизни она невероятно утомляет.
Может быть, Драконт все еще любил воительницу, одновременно пылая к ней жгучей ненавистью. Так было в их последнюю встречу. «Скорей бы покончить с этим! И с Драконтом тоже. Навсегда».
Драконт посмотрел куда-то ей за спину и чуть вбок. Зена обернулась и увидела, как, пригнув голову, в палатку входит Мерониас. Драконт указал на кувшин и корзину. Мерониас выпил разбавленного вина и отставил кружку. Бросив на Зену ненавидящий взгляд, он перестал обращать на нее внимание. «Ну и отлично», — подумала воительница. Мерониас не собирался обострять отношения, Зена тем более. У нее и без того хватало дел.
Драконт налил себе еще кружку и сел.
— Ты говорил с братом?
— Да, господин, — жестко ответил подчиненный. — Я говорил с братом.
— Будь на его месте обычный солдат, — мягко, и от этого еще более зловеще сказал Драконт, — он бы уже проделал полпути до материка и весь путь ко дну, — военачальник жестом указал на сверкающее море.