– Яотлек Девять Гибискус, капитан Флота Десятого тейкскалаанского легиона, – пробормотал солдат, выступающий в качестве стюарда, и Шестнадцать Мунрайз с ее заместителем глубоко склонили головы над кончиками пальцев.
– Добро пожаловать на борт «Грузика для колеса», – сказала Девять Гибискус.
– Нас истинно встречают добром, – отчеканила установленный протоколом ответ Шестнадцать Мунрайз. – Вашему гостеприимству нет границ, как звездам, яотлек, и оно столь же светоносно.
Девять Гибискус села. Стол был невелик: четверка за ним чуть не касалась друг друга локтями – кроме Двадцать Цикады, который был слишком тощим, чтобы доставать до кого-либо. Солдат у двери почти незаметным жестом пригласил еще одного из ее подчиненных, который принес настоящий хлеб – на каждом корабле имелся небольшой запас муки и дрожжей, предназначенных для исключительных ритуалов гостеприимства, требовавших этих продуктов, – и прозрачнейший дистиллированный пшеничный спирт, настолько крепкий, что опьянить могло одно вдыхание его паров. Звездоблеск, императорская выпивка, тоже был на каждом корабле, а на некоторых его бывало больше, чем на других. Девять Гибискус вовремя пополняла запасы на «Грузике для колеса», и недостатка в напитке корабль не испытывал.
Планируя это стратегическое застолье, очевидный «я-знаю-что-ты-знаешь-что-я-знаю» отвлекающий маневр для Шестнадцать Мунрайз, чтобы та пережевала его вместе с поданным ей хлебом, Девять Гибискус собиралась начать с письма, которым Шестнадцать Мунрайз требовала объяснить, почему так долго откладывается сражение с врагом. Начать с того, что она знала о сложившейся ситуации и до официального получения письма, подрезать маленький политический маневр Шестнадцать Мунрайз в коленях и оставить истекать кровью. Но ее намерения изменились после прослушивания инородцев. После того как на ее глазах их слюна пожрала один из ее собственных кораблей.
– Капитан Флота, – начала она. Шестнадцать Мунрайз чуть наклонила голову. – Около часа назад, пока вы еще были в пути, мы впервые вошли в боевое соприкосновение с противником.
Выражение на ее лице определенно изменилось, но не очень поддавалось толкованию. Двенадцать Термояд был куда красноречивее: он резко поставил свой бокал со звездоблеском на стол.
– И вы в это время устраиваете званый обед? – сказал он. – Почему вы не на мостике?
– Потому что вы – мои гости и капитаны Флота. А мои капитаны, в особенности нетерпеливые, – это наилучший инструментарий в кампании, которая вот-вот должна начаться по-настоящему, – отрезала Девять Гибискус.
В этом заключался намек на часть их встречи под названием «я-знаю-что-вы-сделали». Если она будет действовать достаточно быстро, то не придется переходить к откровенной головомойке. Шестнадцать Мунрайз имела звание капитана Флота, а Девять Гибискус в скором времени должна была понадобиться полная поддержка Двадцать четвертого легиона. Честно говоря, с учетом ситуации, в которой они оказались, понадобиться вполне могло и три раза по шесть легионов, а не стандартный набор яотлека из одной шестерки. Неизвестное количество инородцев – сила достаточно мощная, чтобы заставить замолчать целые планеты, а у нее только шесть легионов… Впрочем, ей и прежде доводилось сражаться с превосходящими силами противника.
– А кроме того, – продолжила она, оторвав зубами кусок от своего хлеба, – враг, который осмелился атаковать нас, был полностью нейтрализован. Мы не находимся в активной боевой ситуации, Двенадцать Термояд. Или вы считаете, что я стала бы рисковать вами и капитаном Флота, приглашая вас к себе на борт во время сражения?