Он остановил машину рядом с большим армейским грузовиком и направился к палатке. У входа его остановил часовой, и Майкл снова произнес имя Пламера. Попросив его подождать, часовой скрылся внутри.
На базе было почти пустынно. В поле зрения находилось не больше пяти человек. На вид со стороны, все были заняты своими обычными делами. Майкл посмотрел на небо. Легкие облака висели почти неподвижно вокруг готовящегося к закату солнца, а по земле неуверенно ползли первые щупальца сумерек. Он нахмурился. Интуиция, за время поездок по пустоши обострившаяся почти до уровня откровений, предупреждала его о беде. Этот голос был знаком и очень редко ошибался. И все же, она опять звала. Ждала его. Пустошь. И он чувствовал, что хочет ответить на этот зов.
Полог палатки откинулся.
— Проходите, мистер Хоуп. Капитан ждет вас.
Внутри царил приятный полумрак. Рассеянный солнечный свет попадал в палатку сквозь два больших окна в верхней части. За внушительным столом, загроможденным различными приборами, в одиночестве сидел Пламер. Увидев Майкла, он встал и протянул руку.
— Рад тебя видеть. Садись.
— Спасибо.
Майкл сел на один из стульев. Пламер опустился рядом.
— В чем проблема?
— Ричард, что здесь творится? Твои ребята завернули меня у Линии.
Пламер нахмурился и откинулся на стуле.
— Скажем так, у нас небольшие проблемы, и мы хотим быть уверены, что никто не покинет город, пока они не будут решены.
— А при чем тут я?
— Майкл, это касается всех. Надо подождать.
— Вы кого-то ищете?
— А ты что-то знаешь об этом?
— Ничего не знаю. Но я же не слепой! Кого вы ищете?
— Хорошо. В общем-то, это не секрет. В городе чужой. Женщина. Ее имя Анна Биллингз. Ты что-нибудь слышал?
— Нет. Я такими вещами не занимаюсь.
— Знаю. Сейчас мы ее потеряли, и я полагаю, что она попытается выбраться из города. А это очень нежелательно.
— Ну так изолируйте город. Я тут при чем?
— Именно так я и поступил. Мои люди уже отозваны с улиц. Я создаю внешнее оцепление. Все равно искать ее здесь бесполезно. Важно, чтобы она не покинула город.
— Ну и хорошо.
— Вот почему я приказал никого не выпускать.
— Но Ричард, я еду в пустошь! Даже если бы я и подобрал бы ее, нахрена ей туда? Это бессмысленно.
— Вот и я так думаю. А еще я думаю, зачем этой Биллингз, юристу из Вермонта, приспичило в нашу дыру? И я ничего не понимаю. А когда я ничего не понимаю, я беспокоюсь, а когда я беспокоюсь, я закрываю все двери. Бах! Во имя Безопасности Соединенных Штатов. Вот тебе мой ответ.
— Во-первых, я не беру пассажиров. Во-вторых, ты знаешь, как я отношусь к выездам…
— Религиозно.
— Ричард. Я езжу уже больше полутора лет. Как по-твоему, почему я все еще жив и сижу тут рядом с тобой?
— Если бы я знал, Майкл! Если бы я знал!
— В таком случае, я умываю руки. Работайте с Грантмахером. Тем более, что он так рвется. Возможно, он протянет еще пару месяцев. А потом, есть и Краучеры.
Майкл замолчал. Пламер долго смотрел на него, хмурясь.
— Майкл, я не хотел такого тона.
Тот пожал плечами.
— И мне не нравятся твои слова. Они похожи на шантаж.
— Это не шантаж, Дик. Это моя позиция. Я не хочу рисковать.
— Если ты не хочешь рисковать — кой черт несет тебя туда на ночь глядя?
Майкла прошиб пот, и он на минуту потерял дар речи. Пламер смотрел дружелюбно, но кто знает, что у него на уме.
— Я хочу знать, какая она ночью.
— Поговори с Краучерами.
— Нет. Я должен сам.
Капитан отвернулся и стал смотреть на потолок, туда, где через окна в палатку лился свет. Он просидел так с минуту, что-то обдумывая. Потом снова посмотрел на Майкла. Провел рукой по стриженой голове.