Привал они устроили после полудня, в низине, возле упавшей ели и нескольких валунов. Споро наломали лапника и разожгли костер. Потом перекусили крохами пищи, что нашлись у них при себе и запили брагой.
Жар огня, скудная еда, а так же брага, слегка расшевелили женщину. Старик ни о чем не расспрашивал ее, но женский язык сам по себе, по природе своей, готов разболтать все что угодно, лишь бы рядом имелся толковый слушатель, а не мрачный громила с подходящей затычкой в руках.
Старик являлся слушателем от бога — терпеливым, как само время. Он внимал спутнице без тени возражений.
— Меня зовут Эгилла… — сказала она, подбрасывая в костер сырых веток. — Люди, которых ты убил — пришлые, они чужие тут. Их было не больше двадцати человек. Целый отряд. Они называли себя охотниками и рыбаками с побережья, но я не уверена в этом, потому что с побережья давно уже никто не появлялся. Говорят, что там все умерли от голода еще десять зим тому назад. А эти… — она махнула в ту сторону, где остались лежать покойники. — Эти пришли к нам вчера, ближе к ночи. Хотели купить рабынь для своего вождя, совали нашим мужчинам медь и серебро, но глава клана отказал им, потому что мы не торгует своими людьми так, как это делают другие племена. "Деревня наша небольшая, и делать ее еще меньше в угоду кому бы то ни было, у нас нет никакого желания". Так сказал им старейшина нашего рода.Тогда пришельцы достали оружие. Главный из них обнажил меч и отрубил старейшине голову, затем насадил ее на копье. Другие принялись добивать остальных, не давая пощады ни молодым, ни старым.
Тут женщина разрыдалась, речь ее стала невразумительной, она глядела в пламя костра, бессильно сжимала ладони и горячие слезы текли по ее щекам.
Старик слушал ее невнятный рассказ, и картина недавней трагедии четко вставала перед его глазами. Он сотни раз видел подобные сцены: обнаженное оружие, ругань и проклятия, хрипы раненых и море крови, вперемешку с женскими криками, грабежом и убийствами.
— Мы сопротивлялись недолго, ибо лучшие наши воины ушли на поиски дичи еще два дня тому назад… — чуть всхлипывая и размазывая грязные слезы по лицу, продолжила спутница. — Большинство погибло сразу, не в силах оказать отпора пришельцам… Деревня наполнилась суматохой и криками… А потом, когда все стихло, меня схватили за волосы и бросили к сапогам одного из разбойников… Я была его добычей… Если бы не ты…
— Успокойся, женщина, — спокойно сказал старик. — Не трать свои слезы напрасно. Лучше держись за тот миг, что даровала тебе судьба, а остальное — уже неважно.
— Это Небо послало тебя ко мне.
Губы старика тронула едва заметная усмешка.
— Небо тут не причем, — произнес он. — Небу все равно, какая мясорубка ждет каждого из нас… — Мы сами ищем беды и напасти на свои головы, не замечая, как наши поступки влекут нас к собственной гибели.
— Ты говоришь, как мудрец.
Старик ухмыльнулся:
— Мудрецу нечего делать в этой дыре. А вот твоим сородичам она, похоже, в самый раз. Надеюсь, хоть кто-то из них уцелел, невзирая на отмороженные мозги, ведь ваша деревня не единственное поселение в здешнем захолустье?
— Нет, наш клан большой, только на зиму мы расходимся в разные стороны.
Старик кивнул. Он и без того знал о том, что тут, на краю мира, где суровые зимы лишают племена постоянных источников питания, небольшим группам было легче выжить, находясь в постоянных поисках пищи. Наверное, также поступил бы кто угодно, будь у него голова на плечах, а не помойное ведро, включая воинов, ремесленников или торговцев.
Передохнув, они отправились дальше. Шли быстро, каждый думал о своем, наст скрипел у них под ногами, чуть проседая под тяжестью одиноких путников. В таком темпе, они могли бы дошагать к самому полюсу, но им помешали. День уже угасал и звезды высыпали на небосклон. Однако зрение у старика было острым. Еще издали он увидел дым на горизонте, а затем и группу вооруженных людей. Их было чуть более дюжины. Они весьма шустро направлялись в их сторону. Впереди двигался высоченный громила, явный главарь, похожий на Харви как две капли воды.
Разговор был до боли знакомый.
— Ты кто? — спросил старика главарь.
— Мне надоел этот вопрос, — сухо прозвучало в ответ.
— Это женщина наша… — делая зверское лицо, обронил кто-то из мужчин. — Ее отдали Харви и Плотти, чтобы они хорошенько позаботились об этой девке.
— Теперь я забочусь о ней, — твердым, как сталь, голосом отрезал старик и его меч блеснул в свете звезд. — А о вашем Харви и Плотти нынче позаботятся волки.