Старик прошел на корму "Черного лотоса". Лучи утреннего солнца — чуть теплого после стылой ночи, мягко падали на его голову, подсвечивая седые пряди и суровый лик. Он не вмешивался в перебранку людей, ибо несмолкаемый плеск волн и трепет парусов был ему ближе, чем скабрезные речи соплеменников.
Тем временем у грот-мачты разговор шел уже на повышенных тонах.
— У Баска больше прав на роль капитана, чем у твоего вислозадого Рорика! — говорил один из парней — высокий, кряжистый отморозок.
— Следи за языком, Виннолет! — свирепо возразил ему собеседник, иначе окажешься там же, где и Варсава, с его погаными мечтами о легкой наживе и внезапном обогащении!
— Тебе самому следует прислушаться к своему гнусному говору, Гастон! — яростно выпалил Виннолет, пока ты не захлебнулся в собственных словах, как в помоях!
— Тихо вы, петухи!.. — между спорщиками вклинился еще один широкоплечий детина. — Какими бы ни были ваши доводы, парни, но Баск и Рорик могут сами постоять за себя! Пусть жребий решит, кому из них быть у руля "Черного лотоса", а кому и дальше держать рот на замке и драить палубу, когда велят!
— Жребий ничего не решит, ибо миром, без хорошего кровопускания, здесь разойтись не получится! — обронил Виннолет, решительно рубанув воздух ладонью.
— О, друг мой… — ядовито заметил Гастон, — ты наконец-то раскрыл свою пасть по делу и говоришь достаточно мудро для твоего детского возраста.
В воздухе тотчас же мелькнули два кортика. За ними сходу проскрежетала отточенная сталь остального экипажа.
— Держите себя в руках, ублюдки! — неожиданно рявкнул Баск. — Не хватало еще, чтобы мы устроили бойню и перегрызли друг другу глотки!
— Но кому-то точно придется ее порвать! — хмыкнул Рорик, с дьявольской усмешкой взирая на соперника.
— Точно-точно, — мрачным голосом подытожил кто-то. — Миром тут не пахнет…
— Не знаю, о каком мире здесь толкуют… — елейным тоном произнес Рорик. — Но мне лично плевать на весь мир, каков бы он ни был на самом деле, лишь бы никто не стоял на моем пути.
В качестве веского доказательства он смачно плюнул под ноги Баска, после чего, скорчил морду умника и тоном философа твердо подытожил: что два капитана на одном судне — это точно — перебор.
— Даже боги на небесах, — саркастически заметил он, — и те не могут ужиться вместе, а мы уж и подавно — пустим друг друга в расход, жалея только об одном, что не сделали этого раньше, до того, как стали биться за кусок жирного пирога на этом гребанном свете.
— Ставлю свой медный зуб на то, что наш словоохотливый Рорик первым получить ржавый болт под ребро, — немедленно хохотнул кто-то. — Когда выйдет справлять нужду.
— Нет, щепотка отравы подойдет ему куда больше, — ухмыльнулся еще один верзила. — Наш любезный Кратос подаст ее в серебряной чаше, вместе с добрым аквилонским вином.
Люди захохотали.
Когда смех утих, лишь ветер и хлопанье парусины говорили о том, что разговор подошел к своему логическому концу.
— Значит поединок? — сглотнув слюну, молвил Виннолет.
— Пусть решают Баск и Рорик!
— Я уже давно все решил… — лениво помахивая топором, сказал Баск. — Не люблю, когда долго чешут языком. Это удел тех, кто носит юбку и держится поближе к кухне. А серьезные мужчины предпочитают иной "базар".
Топор в руках Баски поднялся к бледному солнечному диску, а затем с невероятной силой врезался в настил под ногами Рорика, только щепки взлетели к небесам.
Люди немедленно расступились, освобождая место для драки.
— Ну что ж, поглядим на твой "базар", — хмыкнул Рорик.
Они приценивались друг к другу недолго, тем более что стопившиеся рядом доброхоты, с глазами прирожденных убийц, безжалостно подначивали их грубыми напутствиями и злыми смешками.
Первым начал атаку Рорик. Он предпочитал действовать мечом, нанося быстрые и точные удары то слева, то справа. Баск отступал, ловко подставляя топор под молниеносное лезвие противника. Один рассчитывал на пробивную силу своего увесистого оружия, а другой — на скорость и маневренность. Казалось, меч явно выигрышнее старого доброго топора, потому как способен угрожать или удерживать на безопасном расстоянии любого наглеца. Однако Баск держался более чем уверенно, будто не замечая летящей к нему стали. Он орудовал топором не менее проворно, чем Рорик своим мечом. Более того, Баск то и дело постоянно сокращал дистанцию, заставляя врага пятиться или отпрыгивать. Мужчины быстро уставали, поскольку темп боя был очень высоким. Они больше не оскорбляли друг друга, а берегли дыхание. Наконец, Рорик сделал неудачный выпад и раскрылся. Баск тотчас же нырнул ему в ноги и с силой врезал тыльной стороной рукояти в живот. Рорик охнул и согнулся от боли. Шатаясь из стороны в сторону, он попятился к мачте и попытался закрыться мечом. Но Баск не упустил своего шанса, он ловким движением цепанул оружие недруга загнутым лезвием топора, шумно крякнул, а затем мощным рывком обезоружил незадачливого противника. Кто-то охнул, словно филин, когда выдернутый меч, словно жалкая шпилька, блеснул в лучах равнодушного солнца, чтобы навечно скрыться в набежавшей волне.