— Эрик, она дело говорит, — прокомментировала Хол, — Нормальный учитель тебе не помешает.
— Эй что-то нужно. Ты разве не видишь?
— Вижу. Она, походу, имеет в этом месте много власти. Да и не может быть такого, чтобы сильный маг занимал низкое положение. Не логично, что человек её уровня болтает с вчерашним рабом.
— А значит мы чего-то не понимаем.
— Не исключено, что её дружелюбие связано с твоей матерью.
— Или она хочет выведать секреты интерфейса.
— Тоже может быть. Но если так, она тебя не отпустит. Поэтому лучше притворись, что согласен и ищи пути побега.
— Ничего не меняется.
— Такова жизнь. Твоя, — хмыкнула субличность напоследок.
В этот раз Морис продемонстрировала большую выдержку и молчала, давая мне время на подумать.
— Зачем вам учить меня? — я просто не мог не задать этот вопрос.
— Это дань любви и уважения к твоей матери.
— Любви?
— Да. Мы были близкими подругами. Пока она не влюбилась в твоего отца и не отказалась от… Меня.
— О чем вы говорите?
— Это не важно, птенчик. Но твоя мать была той ещё оторвой. Мы путешествовали по миру, искали силу и нашли. Познали каждая свою стихию. А потом она решила остепениться. Отказаться от погони за могуществом, смертей, интриг и непрерывной войны.
— Войны с кем?
— С такими же, как и мы. Или ты думаешь, в мире всего две женщины, которые искали силу? Нет, таких же фанатиков хватает. Большинство из них злобные ублюдки.
Судя по намекам, эта часть жизни матери была полна… событий. В том числе кровавых. Но так сразу верить на слово я не собирался.
— Никогда не поверю, что это единственная причина.
— Хватает и других причин. Ты послужишь на благо секты. Про наши с тобой особые, — выделила она это слово, — отношения другим знать не обязательно. Я воспитаю из тебя серьезного мага. Это сделает нас всех сильнее. Третья причина — каждому взрослому магу нужен ученик. Это уже сделает сильнее лично меня.
В целом, звучит логично. Ученики обычно благодарны учителю. Тем более тем, кто вытащил их из убогой жизни и дал нормально устроиться в мире. Но ставлю золотую монету на то, что у Морис есть и другие мотивы.
— Чему именно вы учить меня собираетесь?
— А вот это, птенчик, ты узнаешь на первом уроке. Вставай. Разговоры закончились, пора приступать к делу.
На этот раз я попал в верхнюю часть здания. Мы поднялись настолько высоко, что плотность злобы выросла в разы.
— Здесь рядом поверхность, — пояснила Морис, заметив, как я поглядываю по сторонам. — А это место для практик, — открыла она дверь в небольшой зал.
Поднимались мы сюда по винтовой лестнице. Этажей на семь вверх. Судя по тому, что лестницу прорубили прямо в камне, да ещё сделали это не самым аккуратным образом, возможно, эту пристройку пробивали они сами, а не заняли уже готовое место.
После лестницы шёл небольшой коридор и всего две двери. Мы вошли в ту, что справа, оказавшись в маленькой пещере.
— Как себя чувствуешь?
— Терпимо, хоть и непривычно.
— Ты неплохо переносишь злобу. Садись, — указала Морис на центр зала, — Скрести ноги перед собой, закрой глаза и сосредоточься. Постарайся ощутить злобу вокруг себя. Пока ничего другого делать не надо, сначала поговорим.
Я сделал, что сказали, но перед тем, как закрыть глаза, увидел, что Морис водит руками и создает вокруг нас пленку силы.
— Это какой-то щит, — прокомментировала Хол.
— Так нас точно никто не услышит, — пояснила женщина, — Садись уже давай. Будешь тормозить, перестану быть доброй.
Кожу покалывало от концентрации злобы вокруг. Полгода назад я бы тут мгновенно умер. Или обратился, что вероятнее. А сейчас ничего так, держусь. Значит и на поверхности выдержу.
— Не обольщайся, — предупредила Хол, — Ты контролируешь злобу, поэтому она не проникает внутрь. Но дай слабину и будет лавина, что захлестнет тебя. Сидеть и ничего не делать совсем не тоже самое, что сражаться и держать себя в руках.
Ладно-ладно, я понял. На поверхность мне пока рано.
— Эрик, скажи мне. На чем строятся отношения ученик-учитель?
— Уважение. — ответил я не задумываясь.
— Ещё на чем?
— Доверие?
— Верно. Если хочешь получить качественное обучение, я должна знать, что ты умеешь.
— Драться неплохо умею. Ещё стрелять научили.
— Смешно. Ты сейчас наглядно показал, что уважения у тебя ко мне нет.
Ты для меня незнакомая, подозрительная тётка, практикующая стихию смерти. Само название этой стихии намекает, что ты далеко не мирный человек. С чего бы мне тебя уважать?