— Продолжим наш разговор, птенчик. — сказала она, выбираясь наружу. — Мы говорили о симбиозе двух каст: работников и воинов. Одни выращивают пищу и платят дань, другие защищают. Для подготовки воинов нужны ресурсы. Но это не всё. Что ещё?
Если речь не про другие виды материальных ресурсов, значит Морис спрашивает про какую-то другую область, про что-то эфемерное, но важное.
— Готовность сражаться? Мотивация попасть в секту? — я тоже выбрался из багги и встал напротив женщины.
— Это да. Но готовность и мотивация относятся к отдельному человек. Я же спрашиваю про организацию всей секты.
— Доверие?
— Тоже верно, но здесь доверие играет не самую важную роль. Думай.
— Верность.
— Да, ты прав. Верность, дисциплина и четкая иерархия. Почему это важно?
— Я не знаю.
Впервые Морис показала силу. Сгусток черноты сорвался с её ладони и влетел мне в грудь. Вспышка боли затопила сознание и я рухнул на колени.
— Ты даже не потрудился подумать, птенчик. — нависла она надо мной. — Ещё и слабый удар пропустил.
Стиснув зубы, я медленно поднялся. Злоба была тут как тут. Я ощутил гнев и желание ответить ударом на удар.
— Ну попробуй, если хочешь, — Морис откровенно насмехалась, — Может, если преподать тебе урок, начнёшь лучше соображать.
С трудом, но я подавил гнев. Почти.
— Это важно, — ответил я, цедя сквозь зубы, — Потому что нужно исполнять приказы, а не медлить. В бою промедление или сомнения могут стоить жизни.
— Не только в бою, птенчик.
Помолчали. Я не хотел смотреть на Морис и отвернулся. Вокруг, куда не глянь, либо торчащие огрызки скал, либо выжженная земля, с редкими вкраплениями растительности и палящим солнцем над головой. Смотря на этот пейзаж, я в очередной раз убеждался, что выжить здесь одному — крайне затруднительно. Это хоть как-то смиряло гнев. Нужно успокоиться.
— Скажи мне, птенчик, что произойдет с сектой, если один из её членов предаст? — Морис не собиралась останавливаться в своих неоднозначных вопросах.
— Ничего хорошего.
— А конкретнее?
— Думаю, прольётся кровь. Смотря что за предательство.
— Допустим, небольшое. Кто-то решил подзаработать, вступил в сговор. Как поступить с этим человеком?
— Вопрос ведь не гипотетический? Кто-то предал секту?
— Допустим. Отвечай.
— Ты к чему-то меня подводишь, учитель. Почему бы не сказать прямо?
— Потому что я хочу научить тебя думать и видеть жизнь такой, какая она есть. У тебя слишком много опасных иллюзий. Скажи мне, добренький-мальчик, что же делать с предателем?
Я вспомнил Майки. Как он сначала отдалился, потом вызвал меня на бой, а когда проиграл, попробовал прирезать ночью. Ему это не удалось и он обратился в чудовище. Несколько рабов злости погибло. Не самых плохих представителей.
— Изгнать.
— Вот так просто? — глянула на меня женщина, — А если по вине этого человека кто-то погиб и секта понесла потери?
— Я не знаю! Могу догадаться, что правильный ответ — убить!
— Если хочешь, то называй это потерей девственности. Жизнь не состоит из хорошего и плохого. Она состоит из выборов. Иногда это хорошие выборы. А иногда приходится выбирать между одной смертью и многими смертями. Так чем же руководствоваться в этом случае?
— У меня нет ответа. Ударь ещё раз, если хочешь. От этого мудрости у меня не прибавится.
— У меня для тебя припасено кое-что похуже, чем боль, — ответила Морис и зашагала дальше.
Почему-то этот день окончательно перестал казаться хорошим.
***
До следующей цели добрались, когда солнце оказалось в зените. Проехали мимо одного крупного поселения. По словам Морис там жило под тысячу человек. Вдалеке я видел и другие поселения. Точнее небольшие и одинокие здания, что едва различались на фоне однообразного пейзажа. Так-то поселения прятались под землей, спасаясь от злобы. Да и от жары тоже.
Гнать на багги отчасти приятно. Ветер обдувал лицо, которое уже горело от солнца. Наверняка заработаю ожоги. Неприятная же часть заключалась в том, что багги трясло. Когда я вылез, то ноги дрожали, а задница болела. А ещё пыль в глаза. Трудно вздохнуть, надо постоянно щуриться. После этого опыта я стал лучше понимать, зачем Морис носит маску. Когда она села за руль, ещё и очки надела. Тоже хочу.
Расстояния между поселениями неприятно удивили. Если мы на багги столько добирались, то пешком и вовсе бы уморились. Или я бы уморился. Морис никак не показывала, что хотя бы немного устала. Стальная она какая-то. Остановились мы у одного из не особо крупных поселений. Когда наконец-то зашли внутрь, скрывшись от обжигающего солнца, я был несказанно рад и надеялся, нас встретят подобающе. А ещё покормят. Есть хотелось неимоверно.