- А еще бабушка…
- Все, край! Пацаны, вали гада.
Квартира 13. Яйцо
- Мариша, у нас ТОЧНО совсем ничего не осталось? — Леша буквально обжег голодным взглядом обнаженную подружку. Марина грустно помотала головой, и одеяло сползло с голого плеча.
Леша и Марина, двое студентов третьего курса, съехались неделю назад. Крепкое взаимное чувство и нестабильное финансовое положение, которое зависело от стипендии и подработки в кафе, не оставляло особого выбора в поиске первого совместного жилья. Паре пришлось согласиться на комнату в квартире тихого запойного алкоголика Якова Владимировича.
- Совет вам да любовь, — млел Яков Владимирович, растроганно смахивая слезу. У него в голове смешалось несколько реальностей, и какая-то часть его была уверена, что Марина — это его собственная дочь, которую он почему-то провожает к жениху на Дальний Восток. — Лишь бы платили в срок. Все чин чинарем, без обмана! — строго добавляла другая половина, которая все еще держалась за реалии текущей жизни.
Молодые кивали, улыбались и сияли друг для друга.
Но через неделю игнорировать это стало совершенно невозможно.
Весь общий бюджет был потрачен на оплату комнаты и предоплату за последний месяц. О такой мелочи, как еда, Леша с Мариной совершенно забыли и потому не учли эту статью расходов. А жаль. Мучительно жаль.
Можно было перебиваться до ближайших денег ужинами у мам. Но до мам нужно было ехать электричкой в пригород.
Можно было ходить в гости к друзьям. Но не с пустыми же руками. К тому же, там скорее нальют, чем накормят. Тоже неплохо, но не совсем то.
Неделю питались неучтенной картошкой фри, которую Лешка приносил после смены в кафе.
Но воскресенье — выходной, как ни крути. Все подкожные запасы закончились, и воскресенье уже с самого утра грозило быть голодным.
- Леша, — коварно блеснула глазами Марина. — Помнишь, мы в начале недели батон купили, а потом его хозяин съел? Давай пойдем тихонько и посмотрим, может, у него что-то из еды есть. Немножко возьмем, потом вернем. Ну?
Молодые люди, наскоро одевшись, на цыпочках проскользнули в соседнюю комнату, обошли диван, на котором с кем-то беседовал во сне Яков Владимирович, и прошуршали на кухню. Проинспектировали холодильник. Высохшие рыбные консервы, открытые, вероятно, еще до перестройки. Пакетик с гнилью растительного происхождения. Увядшая капуста. Кусок колбасы с очень подозрительным запахом. И они. Три яйца. Поражающие своей белизной и чистотой в грязном, замызганном холодильнике.
- Отварим! — обрадовался Леша.
- Пожарим! — согласилась Марина.
Тихо как мышки, ребята обшарили ящики и обнаружили старую алюминиевую сковородку. Примостили на грязной плите. Отыскали в холодильнике кусочек сливочного масла в фольге, растопили. Со всей осторожностью разбили три яйца, красиво выпустив их на сковородку. Прикрыли крышкой. Яичница весело трещала на сковороде.
- А если этот проснется? — Марина указала глазами на дверь кухни, явно имея ввиду хозяина.
- Не, по синьке крепкий сон, — с уверенностью прошептал Леша. У него азартно заурчало в животе.
Пошарили в мойке и нашли вилку, одну на двоих. Перекрыли газ, сняли крышку со сковороды и…
Как бы не так. Распахнулась дверь на кухню. Яков Владимирович не очень уверено стоял на ногах, но интерес к происходящему имел самый что ни на есть живой. Лицо его выражало крайнюю степень неодобрения. Он оценил обстановку. Повел носом. И вперил взгляд в сковородку с яичницей. Лицо старого алкоголика расцвело доброй, радостной улыбкой.
- До… ченька моя, лапуленька приехала к папе! — залопотал он. — И кушать папе сготовила, золотуля моя! Яешенку, как я люблю! Ну, давай, корми уже папку, — Яков Владимирович опасно пошатнулся, будто собираясь упасть, но в следующий миг волшебным образом образовался уже за столом. Глаза его сияли пьяным счастьем. В руке он сжимал вилку, другой рукой держал сковородку за ручку.
Марина обреченно вздохнула.
- А ты хахаль ее будешь, что ли? — скосил Яков Владимирович взгляд на замершего Лешу. — Ну ладно. У меня тут беленькой поллитра припрятано. За знакомство?
- Ага, — безразлично кивнул Леша. В животе у него обреченно урчало.
Квартира 35. Свекла
- Ты не видела мои очки? — Павел Тимофеевич заглянул в кухню к жене. Как обычно в таких случаях, очки красовались у него на носу. Евдокия Геннадиевна бросила на пожилого супруга тревожный взгляд, как всегда про себя отметив, что пора бы мужу выписывать новые очки. Но сейчас у нее была проблема посерьезней.