Уголки губ Марии по-прежнему оставались приподняты.
Она явно наслаждается ситуацией…
– Во-первых, я сразу должна сказать: Кадзуки меня отшил.
Коконе и Моги-сан уставились на меня во все глаза. Н-нет, правда, я тоже ничего не понимаю!
– Насколько я помню, он тогда сказал что-то вроде «не нужны мне младшеклассницы вроде тебя».
Да в жизни я бы такого не сказал, ведь правда?!
– Какого… ну и самомненьице! Кадзу-кун, смерть тебе за это.
– Д-даже мне кажется, что это отвратительно, мне кажется.
– Да нет, эээ…
Я хотел как-то оправдаться, но, поскольку не понимал, что затевает Мария, сказать мне было нечего.
– Я не могла так легко принять такой жестокий отказ. Но, в общем… если бы он любил кого-то другого, я бы, конечно, не смирилась, но по крайней мере приняла бы отказ. Поэтому я спросила. Влюблен ли он в кого-нибудь.
– И, и тогда он заявил о своей Л-Ю-Б-В-И ко мне!
– Ну, в общем, да, он долго мялся, но потом назвал твое имя.
Слушая Марию, Коконе медленно заливалась краской, бормоча «э, ээ…» Сидящая рядом с ней Моги-сан, напротив, постепенно зеленела. …Прямо как светофор, типа того.
– Но слушайте дальше; когда я услышала имя Кирино, я сразу не поверила. Потому что, на мой взгляд, они были просто друзьями. И тогда я потребовала у него признаться ей у меня на глазах, и что если он это сделает, я все приму.
– И поэтому Хосино-кун признался Коко-тян… – прошептала Моги-сан; казалось, она вот-вот расплачется. Коконе, все еще красная, кинула на нее тревожный взгляд.
…Эй, Мария, ты что затеваешь?..
– Да, но Кадзуки только что взял назад свои слова, что он влюблен в Кирино.
– ИЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭ! – завизжала Коконе.
– Коконе, мы в больнице!
– А ну заткнулся, флюгер хренов!
– …
– Короче. В итоге то, что он любит Кирино, оказалось враньем, которое он состряпал на месте, чтобы избавиться от меня. Но я заставила его признаться, и отступать ему было уже некуда.
– Ммм… вроде поняла. Но… но, но! Я все равно думаю, что это свинство по отношению ко мне!
– Разве это не показывает, насколько он тебе доверяет? Разве он не был уверен, что ты, его хорошая подруга, простишь его, если он извинится?
– Ммммммм…
– А может, он даже был не против, если бы ты его вдруг поняла неправильно?
– Э?!
Коконе вновь залилась краской.
…Не, ну правда, зачем было добавлять эту ненужную фразу, Мария?
– Но это нисколько не меняет того, что мы впутали тебя во все это, Кирино. Мы с Кадзуки очень сожалеем, что мы это сделали. Прости нас, пожалуйста.
– Я, я очень, очень сильно извиняюсь…
Я наконец-то понял, что мне представился шанс попросить прощения. Щеки Коконе все еще были розоватыми, когда она, прищурив глаза, посмотрела на меня.
– …Ты хорошенько подумал над своим поведением?
– Д-да. Прости меня.
Видя, как я каюсь, Коконе поджала губы и произнесла:
– Ладно! Я тебя прощаю. Но не вздумай это повторить! Я, конечно, привыкла, что мне все признаются, но даже меня можно застать врасплох, знаешь ли! Я так сильно беспокоилась, что мне делать, что я тогда всю ночь не спала!
– Стало быть, ты привыкла к признаниям.
– Ха! С того времени, как я в этой школе, я за год двузначное число набрала! …А, какое это теперь имеет значение! Ты как следует подумал?!
– П-прости. Я как следует…
К Коконе вновь вернулся ее громкий голос, она улыбалась с облегчением.
Коконе тоже хотела, чтобы наши старые отношения вернулись.
Если мы все вместе защищаем и бережем нашу повседневную жизнь, ее не так-то просто уничтожить.
– Ну ладно, я домой пошел.
С этими словами я встал, подмигнул Марии и попытался сбежать. …Сказать по правде, мне хотелось побыстрее свалить отсюда, потому что под этими многочисленными взглядами чувствовал я себя неуютно.
– Погоди минуточку.
– …Что такое, Моги-сан?
– Эмм, эээ… ты отказал Отонаси-сан, верно? Тогда не понимаю, почему вы по-прежнему вместе?.. Вы же правда не встречаетесь?
Голос Моги-сан дрожал.
– Эээ… ну, в общем, да.
Она посмотрела на меня, потом на Марию и, наконец, опустила глаза.
– …Уух, ну смотрите! Меня уже совсем скоро выпишут! Я должна вернуться в школу как можно быстрее. Мне неспокойно… очень неспокойно…
– Н-не бойся, Касуми! Я за ним присмотрю!
Услышав слова Коконе, Моги-сан надулась.
– …Коко-тян. У тебя был очень счастливый вид, когда она сказала «может, он даже был не против, если бы ты его вдруг поняла неправильно».
– Н-неправда!
Моги-сан сердито уставилась на меня; в глазах у нее почему-то стояли слезы.