Коконе сразу же показала на меня пальцем и принялась ржать. По идее, перед примерочной должны были стоять только Мария, Коконе и Харуаки, но почему-то здесь торчали еще и продавщицы, и несколько случайных посетителей магазина. Ну что за публичная казнь…
– Кия-ха-ха-ха, Кадзуки-тян, какая же ты милашка!
С этими словами Коконе достала свой мобильник и навела на меня. …Пожалуйста, нет…
– П-прекрати! Не снимай!
– Невозможно. Я просто обязана.
Не только Коконе, но и Харуаки, и даже Мария принялись меня фотографировать. Хотя себя она снимать запретила!
– Не волнуйся, Кадзуки. Это очень симпатично.
Довольно-таки двусмысленное ободрение со стороны Марии.
– Отлично, и отсылаем!
– П-погоди секундочку, Коконе! К-кому ты это только что отправила?!
– Хаа? Касуми, разумеется!
– Ч-что ты делаешь?! Во-во-первых, разве не ты говорила, что мы не должны говорить ей, что идем по магазинам?!
– Ты что, идиот, Кадзу-кун? Есть такая вещь, называется «приоритеты»!
Это ты здесь идиотка, Коконе! Это чересчур жестоко!
…Мой мобильник завибрировал почти сразу. Поколебавшись, я его раскрыл. Новый мэйл. Имя отправителя – «Касуми Моги».
Текст состоял из одного слова.
«Милашка ♥»
Мне уже все до лампочки!
✵✵✵✵✵
Я проснулся от сильнейшей вони – у меня даже голова заболела.
– Э?.. – вырвалось у меня от неожиданности.
Последнее, что я помню, – я нырнул в свою постель, чтобы забыть этот кошмар, едва не вызвавший у меня душевную травму на всю жизнь. Потом я, скорее всего, уснул…
…Так где я сейчас?
Кругом было черно – хоть глаз выколи; атмосфера была такая, словно кто-то втиснул все желания мира в один маленький горшок. Воздух вязко лип к моему телу. Вязко, ко всему телу.
Я осторожно поднялся на ноги.
Мир сворачивался прямо передо мной. Мрак, мрак, полнейшая чернота, чуть ли не вторгающаяся мне в глаза. Мне удалось удержаться на ногах, не свалиться.
В полной тьме я заметил слабый огонек. Синевато-белое мерцание. Похоже на сияние электроловушек, убивающих насекомых разрядами тока, – такие часто ставят перед входом в магазины. Я чувствовал, что идти на огонек не стоит, но, несмотря на это, ноги понесли меня сами.
До огонька было метров пять. Но только он словно бы отодвигался с каждым моим шагом; мои чувства, игнорируя реальность, увеличивали расстояние.
Оой…
Моя нога на что-то наткнулась.
Я опустил глаза.
– …ИИИ!
Тело девушки.
– У, аа, хияа! Ха, ха, хааа…
Пытаясь успокоить рвущееся дыхание, я присмотрелся к телу. Незнакомая девушка в пижаме, с длинными волосами – нет, кажется, где-то когда-то я ее уже видел. Может, просто шапочно знакомая, которую я с трудом припоминаю?..
Она не дышала.
Но только она не мертвая. Она, скорее всего, «остановлена».
Я ощупал собственное одеяние. На мне то же, что было, когда я лег спать, – футболка взамен пижамы и трусы.
Понятно. Нас обоих, похоже, притащили сюда во время сна.
И вот – н а с п о м е с т и л и в «ш к а т у л к у».
Наконец-то я оказался перед сине-белым свечением. Присмотревшись, я обнаружил, что это что-то вроде старого игрового автомата с видеоигрой – такой вполне смотрелся бы в какой-нибудь богом забытой гостинице близ горячего источника. На экране значилось «Битва за трон» – видимо, название игры или типа того.
Рядом с автоматом стоял он.
– …Дайя.
Он стоял, точно такой же, как до своего исчезновения, с серьгами в обоих ушах.
– Давно не виделись, Кадзу. Сколько, уже почти два месяца? – произнес он небрежно, словно начиная пустячную беседу. Мне много о чем хотелось у него спросить, но в первую очередь я задал очевидный вопрос.
– …Это твоя «шкатулка»?
– Тебе нужен мой ответ?
Именно. Очевидно, он воспользовался наконец-то своей «шкатулкой».
– Скука… есть люди, которые взрывают свой мозг, чтобы только сбежать от этого монстра.
При этих его загадочных словах я нахмурился; увидев это, он приподнял уголки губ.
– Это цитата из «Этюда двадцатого года»[5].
– …Ты вообще о чем, Дайя?
– Это и есть «желание», которое я поместил в «Игру бездельников».
Я по-прежнему не мог врубиться в происходящее.
– Ты, конечно, меня не понимаешь, да? Ты не можешь знать, что такое скука, если способен наслаждаться повседневной жизнью. Ты просто представить себе не можешь, какой это ад!
Дайя что, хочет сказать, что затеял эту «Игру бездельников» и нас в нее втянул, просто потому что ему было «скучно»?
Это было бы слишком уж глупо и эгоистично.
– Судя по твоей физиономии, ты не хочешь даже попытаться меня понять, хех. Люди без воображения всегда так самоуверенны.
– …Ты меня не обманешь. Использовать «шкатулку» просто от скуки – это же бред!
– Мне плевать, что ты не понимаешь. Но запомни по крайней мере, что такое чувство тоже существует.
– …Тебе надо всего лишь избавиться от него, не?
– Это невозможно. Проблема в самой природе того или иного человека. Природу человека не изменишь.
– Это… хреновое оправдание!
– Ну тогда сделай что-то с этой твоей ненормальной привязанностью к повседневной жизни!
Я захлопнул рот.
– Можешь делать что угодно, можешь идти куда угодно, все равно от собственной природы тебе не уйти. Убогий человек останется убогим, какой бы дорогой костюм ни напялил, сколько бы времени ни потратил на косметику. Невозможно изменить неизменное.
– …Даже если скука – это так больно, как она вообще возникла? Есть же множество интересных вещей.
– Природа такова. Любое событие меняет форму, приспосабливается к твоей природе. То, что тебе кажется интересным, – тоска зеленая для людей, у которых «скука» в крови.
– …И это несмотря на твои потрясающие способности, которым все завидуют.
– Я обычный. Я это знаю, потому что вижу, где предел моих способностей. Я понял, что никогда не смогу ничего достичь.
Это самоуничижительное заявление меня поразило.
Никогда бы не подумал, что Дайя, всегда такой, казалось бы, самоуверенный, так вот думает.
– «Шкатулка» может служить просто способом убить время для тех, кого засасывает скука. Так что это всего лишь игра. Бессмысленная игра.
С этими словами он ухмыльнулся.
– Но для меня она, тем не менее, бесценна.
Я был все еще не в состоянии понять его логику. Но одно я понял: переубедить его словами невозможно.
– …Объясни, Дайя. Что именно делает эта «шкатулка»?
Негромко рассмеявшись, Дайя ухватил меня за плечи и заставил усесться перед игровым автоматом.
– Это просто игра, чтобы убить время. Никакой другой цели у нее нет, только отогнать скуку. Поэтому…
…давай устроим бессмысленное сражение не на жизнь, а на смерть.
– …Э?
Дайя прижимал оба больших пальца к моим ключицам, так что сбежать я не мог. Экран начал покачиваться. Я почувствовал себя почти что пьяным.
*хвать*
Н е ч т о ухватило меня за голову; я по-прежнему был в трансе.
Это нечто вылезло из экрана игрового автомата. Полупрозрачная рука. И эта рука меня схватила.
– Угг…
В моей голове эхом отдался какой-то шум. Полупрозрачных рук становилось все больше. Больше. Больше и больше рук хватали меня за голову, за руки, за ноги, за живот, они покрыли меня всего.
– Д-дайя!!.
Не обращая ни малейшего внимания на мой сердитый взгляд, Дайя холодно произнес:
– П о ш е л.
И тогда – э т и р у к и м е н я у т я н у л и.
Раунд 1
► День 1, <A>, комната [Кадзуки Хосино]
Первым, что я увидел, был бетонный потолок и свисающая с него лампочка без плафона. Я подскочил от удивления – что за незнакомое место?
– …Что это за комната?
Борясь с все усиливающимся замешательством, я начал шарить в памяти, чтобы понять, как я здесь очутился.