Что он такое несет?..
«Твое уязвимое место?»
– Угу. Я не партнер его, он воспользовался моим уязвимым местом. Но у меня это уже вот где! К счастью, я нашел простое и хорошее решение.
«Хорошее решение?..»
– Уж ты-то должна легко сообразить. Оно действительно простое.
«…Только не говори мне, что…»
– Именно. Мне надо всего лишь убить Кадузки Хосино.
Миядзава-кун говорил безразличным тоном, никаких нормальных эмоций в его голосе слышно не было. Только тут до меня дошло, что он все высосал из пальца. Но играет он так естественно. Даже я, зная правду, подумал на секунду, что он не врет.
Так что вряд ли Отонаси-сан сможет раскусить эту его состряпанную историю.
«…О чем ты? Не знаю, какое он у тебя нашел уязвимое место, но риск слишком велик. Не думала, что ты настолько глуп, чтобы сделать такой выбор».
– Тебя легко раскусить. Похоже, тебе на удивление плохо удается обманывать других.
«…»
– Конечно, убийство – дело рискованное. Связываться не стоит. Но именно сейчас и именно к Кадзуки Хосино этот риск отношения не имеет. Ты должна знать почему; знаешь?
«…Понятия не имею».
– Ха-ха, не валяй дурака! Ладно, тогда я тебе скажу. Вот ключ к убийству без риска: поймать момент переключения.
Думаю, Отонаси-сан тоже заметила. Ведь она же говорила мне вчера утром, что, если бы я переключился, когда она вела мотоцикл, это было бы опасно. Если следовать этой логике в некоем конкретном направлении, изобразить несчастный случай или самоубийство будет чертовски просто.
Вот что он подразумевал под убийством без риска.
– Если таким путем я смогу положить конец его угрозам, я это сделаю.
«…Почему ты мне об этом сообщаешь?»
– Всегда найдется кто-то, кого бы ты пристрелил, если у тебя есть пуля, которую точно не найдут, верно? Но от этой пули погибнет и тот, против кого я лично ничего не имею. Поскольку мне его так жалко, думаю, дай-ка я позволю ему поговорить со своей любовью в последний раз перед смертью.
«Что же ты за эгоистичная тварь?!.»
– О? У Хосино всего несколько часов осталось, ты в курсе? Он уже все равно что труп! Но будь спокойна: я убью его, когда он будет [Юхэем Исихарой]. Это для него будет почти что эвтаназия. По-моему, это везение, что он сможет умереть прежде, чем этот говнюк захватит его полностью?
«Кадзуки вернет себе свое тело!»
– Это ведь только ты так думаешь, правда? Никто не смог бы смотреть с таким оптимизмом в подобной ситуации!
«Гг…»
– Так, ну ладно. Хорошо. Я дам тебе услышать его последние слова.
Разумеется, он и не подумал убрать клейкую ленту у меня со рта.
Он шевельнул мышью и сделал двойной клик. Из динамиков раздался мой голос.
«Пожалуйста, спаси меня…»
Я подумал, что это дешевый трюк. Если бы только…
« … А я ! »
…он не назвал это имя.
Откуда он его знает?.. Они ведь ничего не знают про «Комнату отмены», так что и имя это им должно быть незнакомо.
Нет… могут и знать. Я произнес это имя в классе 2-3. Наверняка Миядзава-кун понял, что это какой-то код, и рассказал [Юхэю Исихаре].
Но она не знает, что эти слова говорит [он], она не может этого заметить. Значит…
«Я приду и спасу тебя сейчас же, Кадзуки».
…она верит, что это мой голос.
«Ты совершил ошибку, – заявила она следом. – Ты должен был позвонить мне перед тем, как он переключится на [Юхэя Исихару]. Сейчас 21:12. Ты сможешь действовать самое раннее в 22:00. Осталось 48 минут. За это время я сделаю тебя и заберу Кадзуки».
Заявление, абсолютно не достигшее своей цели.
Она не знала, что ее слова не встревожат Миядзаву-куна, а, напротив, успокоят.
3 мая (воскресенье) 21:32
Вот и она. Даже двадцати минут с ее звонка не прошло.
Окно разбилось вдребезги, осколки разлетелись по всей комнате. Разбив стекло подошвами кед, она приземлилась в центре комнаты; на ней была ее обычная одежда.
– …Ты быстро добралась; стало быть, знала, где я нахожусь?
Миядзава-кун глядел на нее, стоя в коридоре напротив входа в комнату и приставив ко мне кухонный нож.
– Ты правда думаешь, что так трудно было догадаться? Ты бы не стал делать такой звонок в людном месте. Значит, скорей всего, ты дома, как считаешь? Никакие другие места на ум не идут.
– Но даже с учетом этого, не слишком ли быстро у тебя получилось?
– Я уже знала, где ты живешь, когда ты открыл, что помогаешь [Юхэю Исихаре]. …Послушай, может, хватит уже? Убери руки от Кадзуки. Ты ведь сам сказал, что не хочешь брать на себя риск убийства. Если ты ударишь, это уже будет не риск. Тебя гарантированно осудят за причинение вреда здоровью или что-нибудь хуже.
– Заткнись.
– И не надо истерить всего лишь из-за того, что все пошло не так, как ты планировал. Ты ведь не хочешь, чтобы тебе угрожал [Юхэй Исихара], верно? Отдай мне Кадзуки, и я обещаю, что этих угроз больше не будет!
– Это ведь не более чем пустой треп, правда?
Он делал вид, что раздражен и не слушает ее слова.
Зачем это Миядзаве-куну?
…Он натягивает пружину.
Миядзава-кун играет роль этакого типичного врага; он подготавливает сцену, на которой мое предательство будет выглядеть особенно впечатляюще.
Отонаси-сан победит врага, Миядзаву-куна, и освободит меня. Конечно, она будет довольна, ей будет радостно.
И т у т я е е п р е д а м.
Вот ради этой «сюжетной пружины» Миядзава-кун меня и не отпускает.
– Давай вали отсюда! По-моему, достаточно уже вашего последнего свидания!
– Не мели ерунды!
Но почему Отонаси-сан не нападает?
Разумеется, его нож сейчас приставлен к моему горлу. Но это пустое. Миядзава-кун не зарежет меня, поскольку (в этом сценарии) собирается совершить убийство без риска, чтобы избавиться от угроз.
– Ты знаешь, я считала тебя человеком с сильной волей и хорошей логикой мышления.
Эти слова Отонаси-сан означают, что она знает: он не собирается меня резать.
И все же она стоит на месте.
– Успокойся, Миядзава.
Ну разумеется, она не может исключить возможности того, что меня все-таки прирежут. Миядзава-кун может выйти из себя и нечаянно полоснуть меня по горлу.
…Это и есть причина?
О н а б е з д е й с т в у е т п о т о м у, ч т о н е у в е р е н а н а 1 0 0 %, ч т о о н н е п р и ч и н и т м н е в р е д а?
– …
Не может такого быть, хех.
Незачем ей так меня оберегать.
Не знаю сейчас, почему именно, но Отонаси-сан продолжает стоять неподвижно. Тупик.
Миядзава-кун левой рукой пихнул меня в бок, так чтобы Отонаси-сан не заметила.
…Да знаю я!
На тот случай, если мы окажемся в патовой ситуации, я тоже получил указания. Я не хочу предпринимать каких-то активных действий, но, похоже, у меня нет выбора.
Он сказал, чтобы я не сдерживался, иначе она сразу просечет, что это всего лишь шоу. Я сглотнул слюну и начал действовать.
Я – впился зубами в руку Миядзаве изо всех сил.
– …Уааа!!
Этот вопль не был наигранным – естественная реакция на боль. Миядзава-кун выронил нож, это тоже было совершенно естественно – как мы и договорились заранее.
В его обороне появилась брешь.
И Отонаси-сан не упустила своего шанса.
Все произошло за долю секунды.
Комната в шесть татами. Мгновение – и Отонаси-сан уже рядом. Метнувшись к Миядзаве-куну, она боднула его головой в нос. Заняв позицию между мной и им, она отбросила его назад ударом в челюсть, пока он хватался руками за нос. Затем подобрала нож и отшвырнула подальше, чтобы Миядзава-кун не мог до него дотянуться.
– Назад, Кадзуки.
Я кивнул и сделал как было велено.
Отонаси-сан тоже отступила от него на шаг и сказала:
– Передай мне ключи от обоих наручников, Миядзава. Тогда ты отделаешься только этим.
– …Ты добрей, чем я думал, – проворчал Миядзава-кун, пытаясь руками остановить льющуюся из носа кровь. – Ты могла меня просто придушить. Тогда мне просто пришлось бы отдать ключи.
– …Так далеко заходить не требуется.
После этих слов я вспомнил. Да. Отонаси-сан не любит прибегать к насилию. Сейчас она смогла потому лишь, что у нее не было иного выхода, иначе она бы не «спасла меня». Но она в жизни не смогла бы кого-либо придушить лишь для того, чтобы тот отдал ей какие-то ключи.