— Ты же лучше меня знаешь, как проводятся подобные операции, — возразила Ева. — Люди из высших структур никогда не сталкиваются с членами низовых организаций. А я находилась в одном из самых низких звеньев этой цепи и никак не могла контактировать с кем-либо из окружения Фрейзера. Да и те, кто хорошо знал меня, никогда не видели в лицо ни его, ни его приближенных.
Еве с большим трудом удалось скрыть эту ложь от проницательного взгляда Стормонта. Именно в этот момент она вспомнила человека, с которым ей доводилось встречаться и который принадлежал к числу ближайших друзей Фрейзера. Это был Ли Мэй — руководитель всех тайных операций своего шефа. Правда, она встречалась с ним лишь один раз, когда весила на тридцать фунтов меньше и была изрядно потрепана героином. Нет, он ни за что не узнает ее сейчас. Это исключено.
— Прекрасно. В таком случае я могу считать тебя совершенно чистой.
Ева убрала волосы с плеча и изучающе посмотрела на Стормонта.
— Правда? И все-таки кое-что меня беспокоит. В тот злополучный день, когда нас задержали в Чанджи, люди Фрейзера, вероятно, были уверены, что тайным агентом является именно Сун. Но когда ее казнили, они неизбежно должны были изменить свое мнение. А меня освободили. Тебе не кажется, что сейчас они могут вспомнить тот случай и заподозрить что-то неладное?
— Да, мы активно занимались тогда твоей историей и предложили легенду, которая, несомненно, поможет тебе и сейчас. Таможенники задержали Сун Исим и ее подругу, но у последней не оказалось в сумке ничего противозаконного, и ее тут же отпустили. Вот и вся история. Мы все тщательно проверили, не исключая списка пассажиров твоего самолета. Все чисто. Ты прекрасно замела следы. Даже твой билет был куплен на другое имя, совершенно неизвестное агентам Фрейзера. Да и паспорт был у тебя другой. Поэтому Фрейзер никогда не сможет связать твой полет на самолете с арестом Сун. Что же касается самих таможенников, то только два человека знают о том, что случилось в тот день. Им известно, что ты везла наркотики и что тебя отпустили вскоре после ареста, но они понятия не имеют, кто ты такая и чем тогда занималась. Можешь не сомневаться, они никогда не станут говорить о женщине, которую видели несколько лет назад. Они будут молчать, уверяю тебя.
— А если все-таки заговорят?
— Теоретически такую возможность отбрасывать нельзя, но практически она маловероятна. Поверь, никто не сможет найти что-то общее между той юной девушкой и нынешней очаровательной дамой. Это исключено.
Он умеет убеждать, подумала Ева. Интересно, уверен ли он сам в своей правоте?
— Ты уверен в этом?
— Абсолютно.
— А как насчет того, что одна из наиболее опытных женщин-наркокурьеров Фрейзера внезапно исчезла из налаженной сети его империи? Каким образом вы вышли из положения?
— Ты сама помогла нам в этом. Все прекрасно знали, что ты была наркоманкой, разве не так? Мы пустили по своим каналам информацию, что ты приняла слишком большую дозу и умерла. Мы даже отыскали подходящее тело в Таиланде. Та женщина тоже была наркоманкой. В местных газетах появились сообщения о твоей смерти, и они наверняка дошли до Фрейзера и его ищеек. Сейчас они убеждены в том, что ты умерла от передозировки четыре года назад.
— Хорошо, и кто же я теперь? Под каким именем появлюсь перед Фрейзером?
— Ева, твоим прикрытием станет твое настоящее имя. Тебе незачем его скрывать. Мне кажется, это лучшее, что можно придумать. Сейчас ты избалованная богатая англичанка, которая приехала во Вьетнам, чтобы творить добрые дела и обучать местных ребятишек английскому языку. И лишь по случайному стечению обстоятельств попалась на глаза преуспевающему алмазодобытчику. Если все пройдет благополучно и тебе действительно удастся добраться до Фрейзера, ты должна быть готова к тому, что придется объехать с ним весь мир и даже, возможно, посетить Лондон, где тебя, естественно, многие знают. Именно поэтому твое настоящее имя показалось нам наиболее подходящим прикрытием.
Все просчитано до мелочей, удовлетворенно подумала Ева.
— И именно поэтому, моя дорогая, ты не имеешь права на ошибку, — продолжал Стормонт назидательным тоном. — Ты не должна заходить слишком далеко и подвергать опасности свою жизнь и всю операцию. В данных обстоятельствах ты не сможешь убежать, скрыться, сменить свое имя, как змея сбрасывает кожу, и снова уйти в себя, как это случилось в прошлый раз. Все, что ты сделаешь, останется с тобой на всю оставшуюся жизнь.
Ева отвернулась, пряча глаза.
— Превосходно, — неожиданно сказала она, оборачиваясь. — Я понимаю степень риска и готова к нему.