Стормонт изучающе посмотрел на своего помощника.
— Это ее работа. Даже государственные служащие и политики могут своими действиями убивать людей, но при этом они сами никогда не затянут петлю на шее человека. Кэсси привыкла предпринимать рискованные шаги ради зарплаты и своего места, — места, которое от стены до стены устлано дорогими коврами. Да и своим домом в Челси она рисковать не станет. Ее риск не связан с ней непосредственно. Она его не ощущает.
— Ну хорошо, хорошо.
— Но в твоих словах есть рациональное зерно, — продолжал Стормонт, чем очень удивил Эйдена. — Нам известно, что она отправилась во Вьетнам, и мы знаем, что для нее это не характерно. Стало быть, произошло нечто такое, что вынудило ее на этот шаг, что заставило ее бросить все и немедленно сесть в самолет.
— Ну и что же это может быть?
Стормонт неожиданно вскочил на ноги.
— На эту тему можно рассуждать до бесконечности. — Он нажал кнопку внутренней связи. — Эльза, мне нужно как можно быстрее добраться до Ханоя. Сделай все возможное.
Ответ пришел через несколько минут.
— Мне очень жаль, — сообщила Эльза, — но вам придется лететь самолетом гражданской авиации. Эти парни из ВВС стали слишком несговорчивыми. Видимо, у них не будет полетов до завтрашнего утра.
— Ничего страшного, Эльза. Я полечу гражданским самолетом.
— Самый короткий маршрут — это рейс через Гонконг. Я уже заказала вам билет на вечерний рейс из аэропорта Хитроу. Завтра в полдень вы будете в Гонконге, а там перерегистрируете билет до Ханоя.
— Хорошо. Спасибо, Эльза.
— Что ты собираешься делать? — удивился Эйден.
— Пока не знаю, — откровенно признался Стормонт. — Надо влезть в этот котел и посмотреть, что там происходит.
— Не исключено, что он взорвется до того, как ты туда доберешься.
— Нет, не думаю. Все еще находятся на своих местах и лихорадочно пытаются выяснить, кто за кем стоит. Мне кажется, что я приеду туда как раз вовремя.
— Вовремя — к чему?
— Ты же сам только что сказал. К моменту взрыва.
ГЛАВА 43
Когда самолет Кэсси Стюарт уже заходил на посадку в Ханое, самолет Эндрю Стормонта пролетал над территорией Саудовской Аравии, а самолет Обри Голдстейна находился на заправке и должен был вылететь через три часа из аэропорта Хитроу.
Кэсси посмотрела вниз и не увидела под крылом ничего, кроме красноватой земли, чем-то напоминающей засохшую кровь. Изредка встречались небольшие пологие холмы, заросшие каким-то кустарником. Вскоре она уже могла различить аккуратные прямоугольники рисовых полей и простирающиеся до самого горизонта зеленоватые болота. Еще несколько минут, и уже можно было без труда увидеть небольшие фигурки копошащихся людей и волов, периодически скрывающихся под густыми кронами высоких зеленых деревьев.
Самолет легко коснулся земли и подкатил к зданию терминала — низкой бетонной постройке отвратительного вида. Кэсси сняла с багажной полки сумку и засунула туда книгу Грэма Грина «Тихий американец», которую читала во время полета. Неужели это тот самый Вьетнам, который в равной степени охвачен очарованием и насилием, как об этом блистательно написал Грин?
У двери самолета громко звякнул приставной трап, и пассажиры выстроились перед ним в длинную очередь. Кэсси тоже пристроилась сзади и стала медленно продвигаться к выходу. Через несколько минут она окунулась в нестерпимо жаркий и даже слегка вибрирующий от зноя воздух. Пассажиры старались как можно быстрее преодолеть неширокую полосу, отделяющую самолет от здания терминала. К ее удивлению, там было прохладно от многочисленных кондиционеров.
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СОЦИАЛИСТИЧЕСКУЮ РЕСПУБЛИКУ ВЬЕТНАМ!» — возвещала огромная надпись под потолком. Кэсси показалось, что она стала свидетельницей какого-то редкого исторического явления. Ведь это почти последнее государство, которое все еще открыто провозглашает себя социалистическим. Интересно, сколько же еще пройдет времени, пока на этой земле исчезнут последние признаки социализма? В экономике его уже давно нет, а вот в политике и идеологии все еще дают о себе знать осколки некогда могущественной системы. Видно было, что страна переживает экономический бум, резко усилившийся в последнее время, когда американцы сняли эмбарго на торговлю с ней. Многое изменилось здесь за последние годы, но эта надпись по-прежнему гордо и самодовольно возвещала, что они прибыли не куда-нибудь, а в социалистическое государство. Что же находится там, за пределами терминала? Неужели это похоже на то, что представлял собой Восточный Берлин до падения стены? Кэсси была там в 1987 году и прекрасно помнит всеобщую атмосферу подозрительности, серый холод, враждебное отношение государственных чиновников и постоянную слежку.