Кэсси сделала вид, что ничего не заметила, и спокойно уселась за столик. Фрейзер продолжал сверлить ее своим колючим, оценивающим взглядом, отметив про себя, что ее рука оказалась необыкновенно мягкой и гладкой, отдаленно напоминающей нежную шею лебедя.
Ричардсон налил Кэсси бокал шампанского; мужчины склонились над меню и сделали заказ. Вскоре на их столе появилось первое блюдо.
— Я удивлена, что вы приехали к нам, — кокетливо произнесла Кэсси, поворачиваясь к Фрейзеру. — Мне казалось, что вы предпочтете посетить оперу или отправиться на своей яхте в южную часть Тихого океана.
— Вас удивляет, что я до сих пор вынужден заниматься бизнесом?
Она молча кивнула и придвинула к себе салат.
— А вам не кажется иногда, что бизнес чем-то напоминает бескровную войну? Если, конечно, представить себе деньги в качестве вооруженных сил противника.
Джон Ричардсон аккуратно отложил в сторону вилку и прикрыл рот, подавляя желание подобострастно рассмеяться. Кэсси взглянула на Фрейзера и мгновенно парировала:
— В таком случае я рада, что мы находимся по одну сторону фронта. — При этом она подумала, что действительно не хотела бы иметь такого человека в качестве противника.
Когда она вернулась домой через четыре часа, Дэвид Уилсон все еще ждал ее.
— Ну как прошел ужин? — поинтересовался он.
— Ммм… Очень недурственно.
— Неужели? А я думал, что твой клиент в самом деле окажется занудой.
— К счастью, не все клиенты такие.
— Ну и что же он собой представляет?
— Интересный тип.
— Наподобие твоей подруги?
— Какой подруги?
— Евы.
— Да, что-то в этом роде. Между ними действительно есть что-то общее, хотя я так и не смогла понять, что именно.
— Могу подсказать тебе.
— Валяй.
— Они оба неприятные и опасные.
— Господи, только не надо мелодрамы. Тем более что ты никогда не видел Фрейзера.
— В этом нет никакой необходимости. Я видел Еву, а ты сама только что сказала, что они чем-то похожи друг на друга. К тому же на твоем лице блуждает точно такое выражение, которое у тебя было, когда ты разговаривала с Евой.
— Ну и какое же это выражение?
— Нечто вроде интригующего любопытства. Своеобразный доброжелательный взгляд в необычном сочетании с усталостью и даже легкой агрессивностью. Такое впечатление, как будто ты только что отыскала себе достойного спарринг-партнера.
— Полагаю, что это действительно так.
— А мне она не понравилась.
— Не смеши меня. Ты ведь совершенно не знаешь ее. Вы пообщались каких-то тридцать секунд, не больше.
— Этого оказалось вполне достаточно.
— Не понимаю, что на тебя нашло. Мы с Евой жили в одном доме, когда учились в Оксфорде. Она моя давняя и к тому же самая близкая подруга. Ее любили почти все наши сокурсники, за исключением, может быть, самых завистливых типов, к которым я никак не могу отнести тебя.
— Ну что ж, очень жаль, но мне она не нравится, и я ничего не могу с этим поделать.
— Почему ты так неистово упрям и почему она не нравится тебе?
— Ты сама вынуждаешь меня быть неистовым. Я не могу объяснить, почему она мне не нравится, но это так. Увы. Интуиция. Ты же знаешь, что это качество никогда не было характерным для женщин.
— Я пошла спать. Надеюсь, что утром ты будешь в более благодушном настроении.
— И твоего Фрейзера я тоже не люблю! — крикнул он ей вдогонку.
ГЛАВА 5
А в это время в четырех милях от дома Кэсси в темной и пыльной комнате конспиративного дома сидели Стормонт и Ева, коротая время в непринужденной беседе.
— Ну как твои дела? — продолжал допытываться Стормонт. Он слегка наклонился вперед, чтобы получше видеть ее лицо.
Ева пребывала в состоянии уже привычной для себя задумчивости.
— Кэсси заметно повзрослела с момента нашей последней встречи, но в этом нет ничего удивительного, с тех пор прошло восемь лет. Она стала более хладнокровной, сдержанной и, что самое удивительное, более здравомыслящей. Я бы даже сказала — более наблюдательной. Раньше за ней ничего подобного не замечалось. Но теперь я вижу, что в ней произошли разительные перемены. Даже в ее взгляде появилась совершенно не свойственная ей проницательность. Мне иногда кажется, что она видит меня насквозь. Но ты не волнуйся, я ничем не выдала себя. Слава Богу, до этого еще не дошло. Просто мне показалось, что в ее глазах довольно часто появляются искорки легкой иронии, как будто она о чем-то догадывается.
— Ничего удивительного, черт возьми. Она же банкир в конце концов. Чего ты от нее ожидала? Было бы странно, если бы за все эти годы в ней не выработалось циничное отношение к людям.