На воде качались белые лилии, порхали светлячки, и доносился с гор далекий мелодичный звон, словно там бродило и пело нечто гигантское.
– Дорогие влюбленные! – сказал священник. – Пожалуйста, встаньте здесь. Остальных я попрошу отступить на несколько шагов назад.
Ашри сжал мою ладонь, и я чувствовала через пальцы его пульс. Темнота пронзала нас прохладой, звезды дрожали среди облаков, и в моей груди било крыльями невидимое, трепетное создание. Наверное, так я ощущала саму любовь.
– Не только солнце должно благословить ваш союз, – продолжил священник, – но и светила ночи. Они не требуют произнесенных вслух клятв, но мысленно, сердцем, вы должны повторить свои обещания, а ваши близкие пусть прочитают Молитву Молчания.
Мы с Ашри повернулись лицом друг к другу, и во тьме свет его глаз казался особенно ярким. Ветер трепал его волосы, шум волн сбивал меня с мыслей, но я и не хотела говорить привычные слова.
Во мне бурлили чувства: нежность и печаль, радость, нетерпение и спокойствие свершенного счастья. Я отдавала ему всю свою любовь, надеясь, что это и будет самый прочный щит, и знала, что Ашри делает то же самое, не используя своих навыков армора. Сегодня он был обычным женихом, просто возлюбленным и любящим. Через несколько минут по команде священника мы спустили на воду особые, из природного сырья, фонарики, и долго смотрели, как они плывут прочь от берега, подхваченные течением.
– Благословенен ваш союз, – сказал священник. – Пусть сбудутся клятвы, и никогда не ослабнет любовь. Пусть небо благословит вас ливнями, что омывают раны души, солнечным светом, что согревает шрамы, и лунными лучами, которые даруют покой и умиротворение…
Я вцепилась в руку Ашри, чувствуя, как горечь сдавила горло. Менее всего в этот миг я ожидала увидеть здесь их: расплывчатого, темного духа и ясного, мерцающего белого мотылька…
– Ты видишь? – одними губами выговорила я.
– Да, – едва слышно отозвался Ашри.
Губы мои дрожали, глаза заполнили жгучие слезы отчаянной боли.
– Мама, папа… – прошептала я. – Простите меня…
Я не могла сдержаться, и радовалась только, что моего лица не было видно остальным. Скорее всего, они не видели и вестников из иных пределов.
Слезы текли, капая с подбородка, и я не знала, чего в них больше: печали или благодарности. Родители пришли не потому, что хотели причинить мне страдание или жестко напомнить о своем существовании. Они хотели подхватить нашу радость, коснуться ее и благословить. И это была последняя за день клятва: теплое воспоминание прошлого, которого не вернуть, и, жертвуя которым, мы создавали будущее…
Глава 24. Конец
Мы попрощались с гостями у тропы, что вела к нашему дому. Завтра предстояло совершить длительную прогулку, снова затеять игры и танцы, но сейчас всем хотелось отдохнуть и насладиться прохладой вечера в более узких кругах.
Я уже не плакала. Мы долго и неспешно поднимались вверх, и за это время чувства мои успокоились. Ни дух, ни мотылек не последовали за нами, а, значит, они не хотели моей и Ашри грусти. Им было важно увидеть наше единение – и уйти. Возможно, навсегда, но я знала, что мы никогда не сдадимся.
Ашри единственным ключом открыл дверь, затем помог мне снять туфли, и, подняв на руки, понес на второй этаж.
– Как ты, котенок?
– Хорошо. Знаешь, они правильно сделали, что пришли. Я поплакала и теперь чувствую, что чувства сбалансированы.
Он удивленно хмыкнул.
– Правда? А я думал, брачная ночь у нас пройдет тихо-мирно после этой встречи.
– Ты хочешь спать? – улыбнулась я, расстегивая его пиджак и любуясь тем, как красиво смотрится светлая рубашка с темным жилетом. – Я планировала вместе пойти под душ, а потом еще немного перекусить.
– Отличная идея. Я вроде бы ел, но голоден ужасно! И спать не хочу.
– Замечательно, – отозвалась я и начала расстегивать пуговицы на жилете. – Это так приятно, Ашри. Мы, конечно, и без клятв друг другу принадлежали, но теперь появилось чувство завершенности, и я готова съесть тебя прямо так, в упаковке.
Он расхохотался, внезапно прижал меня к себе и поцеловал.
– Моя сладость. Давай все-таки избавимся от этих красивых упаковок? Я жажду видеть тебя во всем нагом великолепии.
Я облизнула пересохшие, уже без помады, губы.
– Давай по очереди. Сейчас я сниму с тебя жилет, а ты с меня – фату...
Мы не торопились. Это было весело и возбуждало. Когда я избавила Ашри от брюк, на мне все еще было платье, но вскоре Ашри, уже полностью обнаженный, с нескрываемым удовольствием рассматривал мое белье.