– Боже, – прошептала я. – Значит, он бьет ее…
– Не думаю, что это настоящие побои, но вот что он может дать ей пощечину – это совершенно точно. Гаяр пытался узнать, в чем причина их взаимной неприязни, и сделал несколько предположений. Например, девушка могла сама изъявить желание стать его женой, и настаивала на этом. Так как она из богатой и знатной семьи, у Сурама не было иного выхода, кроме как принять подобное предложение, иначе он и его род были бы опозорены… Да, знаю. Средневековье и тупость. Второй вариант: она была его тайной любовницей по своей воле, но ни о каких серьезных отношениях речи не шло. Однако потом девушке захотелось большего, и она его к себе «привязала», рассказав обо всем родителям. Вообще-то у нас было много предположений и всего одна цель: помочь Таррэт. Что бы она ни сделала, поднимать руку на женщину бесчестно и мерзко. Сурам наш друг и партнер, но есть вещи, которые не простишь даже близким.
– Но вы все же простили его.
– Мы пытаемся помочь, – повторил Ашри. – И действительно не отталкиваем его. Но наше желание во всем разобраться он не поддерживает. Говорит, что это их личное дело, и чтобы мы не совали в него носы.
– Он не кажется мне тираном и жестоким человеком!
– Но он жесток, Мира. Единственное, что пока что утешает – они нечасто бывают вместе. Будучи кликсом, Сурам не появляется дома месяцами.
– Сколько же лет их браку?
– Три года. Ей было всего девятнадцать, когда они поженились. Понимаешь, Сурам вообще-то был другим до женитьбы. Да, он бабник, но бабник чуткий и заботливый… если эти определения можно применить к тому, кто может за месяц познакомиться и расстаться с пятью женщинами.
– По-моему, это гадостно.
– По-моему, тоже, но я не знал ни одной женщины, которая бы поминала его недобрым словом. Ты удивишься, но они все остались довольны столь коротким знакомством. Единственной, кто боится его и не видит от него ласки, остается Таррэт.
– Это так странно! Как сильно она должна была обидеть мужчину, тем более такого, как Сурам, чтобы он не только не замечал ее на людях, но и давал пощечины, когда они наедине?..
– Знал, что ты будешь возмущена. Поверь, я не на его стороне, но и не могу его бросить. Если бы ты согласилась присмотреть за Таррэт, когда мы вернемся домой, это бы значительно облегчило наши с Гаяром усилия.
– Я почему-то думала, что они живут в Туаре…
– К сожалению, они живут в Тальмии. У Таррэт никого нет, Сурам не поощряет женскую дружбу, но против тебя он ничего не имеет.
– Боги, да она как в тюрьме! – воскликнула я. – За что же он ее столь жестоко наказывает, Ашри?
– Мы не знаем важных подробностей, Мира. Лучше не судить преждевременно. Постепенно, думаю, нам удастся во всем разобраться.
Я кивнула.
– Ты прав. Я постараюсь стать ей другом, а там посмотрим.
Я прижалась к его бедру со всей осторожностью: Ашри все еще хмурился, и было понятно, что, не заведи я этот разговор, он бы сам вскоре поднял тему о жестокости друга.
– Имеем ли мы право, – пробормотал мужчина, – вмешиваться в их жизнь?
– Если это послужит доброй цели и улучшит ситуацию – конечно! По крайней мере, в дружбе нет ничего плохого.
– Верно, – отозвался он, задумчиво поглаживая мою руку. – Кстати, хотел спросить тебя насчет того текста, который нам прислал Гаяр.
Я была рада сменить тему, и вскоре гнетущее ощущение рассеялось. Мы пошли плавать, а потом, вдоволь накупавшись, устроили пикник с фруктами. До вечера было еще много времени, гости не скучали без нас, и мне нравилось, что можно сколько душе угодно резвиться, разговаривать и наслаждаться уединением. А потом Ашри неожиданно попросил меня позаниматься с ним. Осилить сложные приемы арморов за столь короткий срок было, конечно, невозможно, но делать вместе упражнения мы могли.
– Я все думаю, когда ты успеваешь держать себя в форме? – улыбнулась я, повторяя за ним плавные, длинные движения. – Два-три дня в неделю в спортзале не помогут наработать такую ловкость и выносливость.
– Я занимаюсь дополнительно, Мира. Рано утром, когда ты еще спишь.
– Вот это новость! – подняла брови я. – И сколько это длится? Хотя, подожди, я угадаю: так было всегда?
Он рассмеялся.
– Армору нужно всегда быть в идеальной форме.
– Мне нравится твоя форма, – игриво заметила я, но потом продолжила со всей серьезностью: – Тебе это не тяжело? В смысле, ты много работаешь, так еще и вскакиваешь ни свет, ни заря.