– Возмездия, – прошипел сквозь стиснутые зубы Дин и выстрелил в незнакомого сектанта. Тот упал замертво. В ужасе все отстранились от его бездыханного тела, но Самуэль даже не дрогнул. Из тени осмелев вышли Райан, Бен и Дуглас.
– Возмездия? Но мы ничего не сделали! – возмущённо вскричал Сэм.
– А как же убийства невинных детей? – хищно скалясь спросил отец Адамс. Было видно, что он получает от происходящего тёмное, дикое удовлетворение. – Или кровавая жатва, так это правильно называется?
– Что? – ошарашено спросил Самуэль. Взгляд его сделался пустым и стеклянным, а сам он пребывал в некой прострации. – Нет. Это не мы. Мы не виноваты в этом…
– Было бы странно, если бы вы во всём признались, – довольно усмехнулся Дуглас. – И пусть Господь спасёт ваши души, – почувствовав силу, власть и безнаказанность, первородную, неутолимую жажду вершить человеческие судьбы он достал свой пистолет и выстрелил. В этот раз сверкающая, яростная пуля попала в Боба. Она прекратила его мучения раз и навсегда. Его бездыханное тело упало на холодный, каменный пол торжественного зала заливая его серый узор алой, горячей кровью. Лицо Самуэля сделалось каменным и непроницаемым.
– Мы не боимся смерти, – громко и спокойно произнёс он, и его звучный голос эхом отразился от сырых, крошащихся стен. – Смерть – это наш нектар. Но мы жаждем истин и справедливости перед этим бессмысленным истреблением людьми, которые ниже нас. Лишь один из вас достоин того, чтобы с ним говорили. Ты ошибся, Дин. Убив нас ты ничего не решишь. Не мы убиваем детей.
– А кто же это сделал? – яростно сверкая глазами и хищно, ядовито усмехаясь спросил отец Адамс.
– Адский пёс с окровавленной пастью, – холодно и отстранённо бросил Сэм и снова пристально посмотрел на опустившего глаза шерифа. – Ты знаешь это Дин, знаешь. Это всё чёрный шут, продавший свою душу. Он на цепи, под пристальным взглядом Ниарцинеля. Его будка – старые развалины к северу от города, среди гнилых болот. Это он убийца, оскверняющий Ангелов Смерти.
– На ваших руках кровь многих людей. И эту кровь вам не смыть,– улыбнувшись сказал Дин. Он снова поднял пистолет и начал стрелять. Третий выстрел украл жизнь у Софии, пятый заставил остановиться сердце молодого сектанта холодным свинцом, восьмой отправил Самуэля Дэвидса в небытие, на пустынную дорогу из скорбного пепла. Он не боялся смерти. Бен и Райан были шокированы происходящим, они стояли рядном со священником негромко испуганно перешёптывались. Отец Адамс самодовольно улыбался.
– Нужно немного прибраться. Сжечь, нужно всё здесь сжечь, – спокойно произнёс он, словно здесь не было стрельбы и бездыханных человеческих тел. Священнослужитель кивнул байкерам, и те молча спустились по лестнице вниз, мрачно и загадочно улыбаясь.
– Картины жалко, – наигранно, неестественно грустно произнёс Райан, хватая изящный старинный подсвечник.
Она сорвали чёрные, струящиеся шторы, нашли, спрятанные в углу запасы быстровоспламеняющегося масла, для огромных, слегка поржавевших жаровен, полили им тела. Они бросили один подсвечник на залитый горючей жидкостью пол и быстро поднявшись по лестнице скрылись в тёмном проёме жуткого коридора. Отец Адамс снисходительно похлопал Дина по плечу и отправился за ними. Теперь шериф остался здесь один. Вокруг всё поедали жадные, голодные языки жаркого, дрожащего пламени. Тело Израила возможно всё ещё покоилось где то здесь, гнило в тени этих повидавших многое стен. Неожиданно в отблесках огня Дин увидел его. Он стоял рядом с Шутом, тем самым безумцем из снов, и пристально, пронзительно смотрел на медленно теряющего рассудок шерифа. Он улыбался. Нет, Дина не сковал страх. ОН чувствовал близкую смерть, она была рядом. Он знал это изначально, но прятал в глубинах больного сознания, пытаясь спасти свой рассудок. Теперь он открылся самому себе, он знал, кто виновен, кто его истинная цель.
10
Джим проснулся. Он находился в светлой небольшой спальне, сделанной в пастельно-бежевых тонах. Рядом с ним сладко спала его любимая Виктория. В ночном полумраке изгибы её тел были особенно волнующими и желанными. Он не хотел её будить. Неожиданно в комнату вошёл Пит. Он встал, прислонившись к дверному проёму и сжимая в руках небольшую чашку кофе. Джим резко подскочил, испуганно и смущённо глядя на него.
– Успокойся, – бесстрастно произнёс Пит осторожно отпивая свой горячий, бодрящий напиток. – Я дома уже 2 часа. И конечно я вас уже видел.
Джим облегчённо вздохнул. Он не знал, за что именно ему было больше стыдно: за то, что его застукали, как подростка или за то, что он так смутился.