Я продолжила свой путь через торговую площадь и прошла к большой стоянке возле массива. А потом спустилась в Акканку. Казалось даже здесь большинство жителей уехало. В лесу я никого не встретила. Только на маленькой торговой площади Акканки я повстречала жещину из фркутово-овощного магазина, которая поприветствовала меня и рассказала о своём отпуске на островах Гиннинг.
Я с ней коротко поболтала, а потом пошла дальше, и в небольшом переулке мне навстречу вышла Дульса. Со своими короткими, серыми, как у мышки волосами и тоненькой фигуркой она выглядела невзрачной и застенчивой. Но я точно знала, что это ложное впечатление, потому что она была сильной личностью и имела огромную силу воли.
— Дульса, какой сюрприз, — поприветствовала я. — Ты навещала своих жильцов, чтобы проверить всё ли в порядке?
— Привет, Сельма, — она лучезарно улыбнулась и явно обрадовалась встречи со мной. — По правде говоря, я направляюсь в Шёнефельде, хочу пройтись по магазинам.
Я какое-то время колебалась, испытующе смотря на Дульсу.
— Значит ты действительно переехала в Акканку, — в конце концов сказала я.
— Да, переехала, и это было хорошим решением, — ответила она. — Я многое оставила позади, и это принесло мне пользу. Хотя последние недели были действительно тяжёлыми. Похороны Сесилии всё ещё раз взбудоражили. Мне пришлось освобождать её комнату и заниматься бумажными делами.
— Прости, что все так вышло, — подавленно сказала я.
— Это же была вина только Бальтазара, — решительно сказала Дульса. — Мы с Сесилией были едины во мнении, что хотим убрать его с дороги, и, в конце концов, нам это удалось. Я горжусь тем, что сделала Сесилия.
— Ты права, — сказала я. — Как твоя мама?
— Она получила клубневые ягоды и все забыла. Это было правильное решение, — сказала Дульса. — Но я просто больше не выдержала. Я не могла оставаться дома дольше, теперь, когда бабушка и Сесилия мертвы. Мама начала работать секретарем у Хельмута Нойфрида и теперь вполне довольна собой и своей жизнью. Она находится под регулярным присмотром твоей бабушки, а дома за ней присматривает отец. Поэтому я со спокойной совестью могу сосредоточиться на себе. Мне хорошо в Акканке, на подальше ото всех.
— Я рада, что ты хорошо со всем справляешься, — сказала я.
— Да, но я собираюсь придерживаться того, что сказала.
Дульса доверительно положила мне руку на плечо.
— Я знаю, Дульса, — серьезно сказала я и посмотрела ей в глаза. — Как только я решу снова подвергнуть свою жизнь опасности, ты можешь поучавствовать в этом.
Дульса довольно кивнула.
— Точно, ты уже что-то запланировала?
— Пока ещё ничего конкретного, — ответила я и огляделась. Хотя на узких улочках между двухэтажными, уютными домами почти не было магов, но никогда не знаешь, подслушивает ли тебя кто-нибудь в этот момент. Теперь я уже этому научилась. — Как только у меня будет какая-нибудь подсказка, мы соберёмся вместе. Я уже даже не смогу больше обойтись без твоих знаний.
— Спасибо, Сельма, — сказала Дульса. — Это много для меня значит. Что, собственно, ты делаешь в Акканке?
— Иду к драконам. Вероятно, Грегор Кёниг уже меня ждёт.
Я посмотрела на небольшую возвышенность, где в скале находились пещеры драконов.
— Тогда больше не буду тебя задерживать. Надеюсь скоро снова увидимся.
— Конечно.
Я на прощание помахала Дульсе и пошла дальше. Она справлялась с потерей сестры лучше, чем я ожидала. В конце концов, ведь это она постоянно заботилась о Сесилии. Но я почувствовала себя лучше из-за того, что она в порядке, потому что всё ещё чувствовала за неё ответственность. Благодаря Дульсе я ещё была жива и Адам тоже. Если бы её не было и если бы она, вместе со своей сестрой Сесилией, не метнула в Бальтазара сокрушительный поток огня, то меня бы не было сегодня в живых.
Последние несколько метров я преодолела бегом. Грегор Кёниг действительно уже поджидал меня в драконьих пещерах.
— А вот наконец и ты, Сельма, — нетерпеливо сказал он, вытирая руки о свои кожаные штаны, после того, как только что наполнил лохани драконов водой. — Яйцо уже треснуло, и в любую секунду дракон может вылупиться.
— Я уже иду, — ответила я. — Только что встретила Дульсу и обменялась с ней парой слов.
Грегор Кёниг потупился.
— Такое несчастье, — в конце концов сказал он. — Дульса действительно держится мужественно.