Я неоднократно видела, как в руках появлялась «Хроника короны», и люди недоверчиво дискутировали о заголовке дня. Как только я подходила к этим небольшим группкам, разговор сразу замолкал, пока я не проходила мимо. Потом шёпот снова становился громче. Даже на парковке перед массивом я заметила большую группу людей, столпившуюся перед входом и очевидно собирающуюся спуститься в Акканку.
Я быстро завернула на Кирпичную улицу, а оттуда в Глиняный переулок. Обветшалые дома исторически ценного переулка стояли такие же заброшенные, как всегда. К моему облегчению, никто не осмелился пройти к тупику. И я хорошо могла это понять, потому что землетрясение не принесло пользы некоторым домам. У одного обвалилась крыша, а у другого опасно накренилась внешняя стена. Я прошла вдоль узкой улочки до того места, где та образовывала небольшую площадку. Посередине росла корявая липа, с зелёной путаницей из листьев, по ней совсем не было заметно, что осень уже приблизилась.
Казалось, дом номер 13 противостоял землетрясению. К счастью, его состояние не ухудшилось. Я осторожно открыла дверь когда-то красивого здания и зашла в старый дом.
— Вот и ты наконец, — произнёс Адам, который должно быть уже с нетерпением ждал меня за дверью.
Не говоря больше не слова, он взял меня за руку и потащил на верхний этаж. За потёртым гобеленом была скрыта искусно украшенная сердечками дверь, для которой Адам достал теперь ключ, тоже украшенный витиеватым сердцем и открыл дверь.
Из двери проник яркий свет, и мы переступили порог вместе с Адамом.
Когда моя нога погрузилась в мягкий мох, а шаг вызвал нежный звон, я с наслаждением вдохнула. В воздухе лежало тёплый сеяние позднего лета и тяжёлый запах роз. Было приятно тепло, и я почувствовала себя уютно и в безопасности.
— Мы от чего-то убегаем или ты просто хочешь провести со мной немного время, и так, чтобы за ними никто не наблюдал? — улыбаясь спросила я, прислонившись к Адаму.
Он нежно поцеловал меня в лоб и обнял.
— Я всегда хочу провести с тобой время, но сейчас я также хочу спокойно с тобой поговорить, — сказала он, обхватив меня обоими руками, как будто хотел защитить от неясной угрозы, о которой сложно судить. — Ты уже читала газету и знаешь последние новости?
— Да, — сказала я, и моё лёгкое настроение улетучилось, уступив место суровой серьёзности. Я высвободилась из объятий Адама, чтобы было легче читать выражение его лица. — Что говорит адмирал по этому поводу?
— Он не в восторге. Прямо сейчас он встречается с делегацией короля гномов и пытается выяснить, имеют ли они какое-либо отношение к землетрясению или нет, — сказала Адам, взяв меня за руку.
Он потянул меня к большой цветочной поляне, которой только что ещё там не было.
Таинственный сад чувствовал наше стремление к миру и тишине. Звон наших шагов тихо замер, а из далека до моих ушей доносилось только тихое журчание ручейка.
— Такая возможность существует. Они воинственный народ. Об этом не нужно забывать.
Мне стало холодно.
— Ты думаешь, гномы действительно хотят воевать?
— Я бы не стал этого исключать, — Адам кивнул и остановился посреди моря цветов, словно размышлял, как ему продолжить разговор.
— Что ещё случилось? — спросила я.
Адам немного помедлил.
— Ладислав Энде подал заявку на то, чтобы выборы перенесли вперёд. Он внёс предложение о вынесении вотума недоверия по отношению к адмиралу.
— Что? — спросила я, не в силах скрыть негодование в голосе. — Зачем он это делает?
— Он беспокоится о безопасности, — беззвучно сказал Адам. — По крайней мере, это официальное объяснение.
— Но ведь адмирал делает всё возможное, — заметила я, и не могла поверить в то, насколько это несправедливо. — Его нужно вознаградить за работу, а не наказывать.
— Я знаю, — вздохнул Адам. — Слухи о войне вселяют в магов неуверенность, все желают, чтобы обстановка снова стала стабильной. Но очень странно то, что Ладислав Энде внезапно начал проявлять социальную активность.
— Ты имеешь ввиду, что он использует инцидент, чтобы продвинуть свою кандидатуру? — недоверчиво спросила я.
— Ну, — сказал Адам. — Мне и правда показалось странным то, что он сразу оказался на месте, раздавая на рыночной площади чай да одеяла.
— Ты думаешь, он знал о землетрясении заранее? — мрачно спросила я.
— Понятия не имею, — настоятельно сказал Адам. — Но это не то, за что мы боролись.
— Нет, — сказала я. — Но господин Лилиенштейн скорее всего единственный, кто действительно что-то изменит, но у него нет шансов против сенаторов.
— Я знаю, — ответил Адам. — Однако у меня зародилась мысль, и я хочу поговорить с тобой о ней. Пообещай, что не скажешь сразу «нет», а всё спокойно обдумаешь.
— Хорошо, — протянула я.
Интересно, что придумал Адам.
— Нам нужно побыстрее продолжить поиск атрибутов власти, — решительно сказал он.
— Конечно продолжим, — ответила я. — Но как это связано с выборами?
— Весьма, — ответил Адам. — Мне пришла мысль, что нам не следует уничтожать атрибуты власти. Мы можем их использовать, чтобы быстрее достичь наши цели.
— Адам, — прохрипела я.
Он это серьёзно? Я посмотрела на решительное выражение его лица. Его глаза мрачно блестели, а сжатые плотно губы отчётливо показывали его решительность.
— Хроника Акаши ясно дала понять, что чтобы сломить власть патрициев, атрибуты власти нужно уничтожить.
— Мы можем это сделать после того, как положим начало изменениям, но разве это не ужасно глупо уничтожать такие мощные предметы, вместо того, чтобы использовать их и достичь наших целей намного быстрее? — он смотрел на меня, как будто я должна была уже давно знать ответ на этот вопрос.
— Представь, если бы ты могла дать сейчас господину Лилиенштейну грааль патрициев, тогда он обязательно выиграл бы выборы, каким бы таинственным образом это не произошло.
— Это так, — протянула я. — Но ты не знаешь, что сделал бы с ним грааль патрициев. Возможно, он изменил бы его, и господин Лилиенштейн стал бы жаждать власти так же сильно, как жаждали Арпади.
— Он бы сохранил его только до тех пор, пока получил это положение, а после было бы ещё достаточно времени, чтобы уничтожить грааль.
— Не знаю, — нерешительно сказала я.
— По крайней мере прежде чем уничтожать следующего атрибута власти, который мы найдём, подумай, сможем ли мы извлечь из него какую-нибудь пользу, — Адам серьёзно смотрел на меня в то время, как вокруг нас задул ленивый, тёплый ветерок. — Договорились?
— Сейчас у нас ещё нет ничего в руках. Вот когда продвинемся ближе к цели, тогда и обсудим этот вопрос, — уклончиво ответила я, задумчиво глядя на Адама.
— Это не ответ, — настаивал он.
— На этот вопрос нет простых ответов. Все атрибуты являются ценными предметами, которые могут быть полезны. Но вместе они гарантируют, что патриции остаются у власти. Даже теперь, когда так много вышло наружу, всё снова повторяется. Снова власть захватит патриций, который скорее всего ничего не изменит, — я убрала со лба Адама непослушную прядь волос.
— Я знаю, — вздохнул он. — Есть еще кое-что, о чем я хотел поговорить с тобой. Эта мысль уже некоторое время не выходит у меня из головы.
Я посмотрела в глаза Адама, пытаясь угадать его мысли.
— Может ты имеешь в виду, что ты и я, ну, что мы можем быть магической парой? — спросила я.
Он улыбнулся.
— Эта мысль тоже приходила мне в голову, но мы сможем выяснить это, лишь проведя ритуал, а для этого нам понадобится помощь духовного странника.
Я задумчиво нахмурилась.
— Твоя бабушка, наверняка, согласилась бы помочь или ты смогла бы сама, когда научишься, — предложил Адам. — По крайней мере, это бы значительно повысило наши шансы.
— Это так, — ответила я. — Честно говоря, мне хочется попробовать самой.