— Привет, — произнёс бдительный женский голос. — Жоржетта?
— Не пугайтесь, — осторожно сказала я. — Я Сельма Каспари, Жоржетта моя бабушка. Извините, что я вас беспокою, — я заглянула в комнату и увидела темноволосую женщину примерно пятидесятилетнего возраста, которая сидела в углу на стуле.
Свои длинные волосы она заплела в тугую косу, а стройные ноги элегантно скрестила. На её коленях сидела на удивление большая, песочного цвета кошка. Она испугалась, когда я внезапно появилась и сбежала через окно. Видимо женщина смотрела в окно, которое теперь быстро закрыла изнутри ставнями, после того, как в нём исчезла кошка.
— Я в Беларе? — спросила я, с надеждой глядя на неё.
— Да, Сельма Каспари, в Беларе, — приветливо ответила она, и мне понравилась теплота в её голосе. — Жоржетта уже так много о тебе рассказывала. Мне кажется, будто я хорошо тебя знаю, хотя мы ещё никогда не встречались друг с другом.
— А вы кто такая? — спросила я и подошла ближе.
Женщина задумчиво сложила губы в трубочку.
— Не знаю, хорошая ли это идея, если я скажу тебе кто я, без какого-либо объяснения.
— Звучит довольно сложно, — ответила я. — Просто скажите, а потом всё ещё можно будет объяснить.
— Ну хорошо, раз ты всё равно уже здесь.
Она вздохнула и долго смотрела на меня. Казалось, она размышляет, действительно ли ей стоит рассказывать. Я уже хотела вновь побудить её просто назвать своё имя. Кем она может быть, чтобы так сильно удивить меня? Она ещё раз улыбнулась, потом пожала плечами и сказала:
— Меня зовут… Седони… Седони Бальтазар.
Нервный срыв
Я молча смотрела на элегантную, стройную женщину передо мной, в то время как мысли в голове перегоняли одна другую.
Седони Бальтазар — сестра Хеландера Бальтазара. Много лет назад она служила в храме, в котором хранилась хроника Акаши. Но оттуда её выгнали, и она больше не могла рассказать матери Хеландера Бальтазара, кто будет следующей магической партнёршей Хеландера. Поэтому тот без разбора начал похищать девушек, чтобы наугад найти свою следующую магическую партнёршу. Если бы Седони не выгнали, потому что её тело не настолько чистое, как якобы должно было быть, тогда всё было бы иначе.
Я не знала, что сказать, поэтому выпалила первое, что пришло в голову:
— Хронику Акаши можно читать, даже если тело больше не чистое. Это правило — просто ерунда.
Седони рассмеялась.
— Я знаю, — сказала она, подзывая меня к себе. — У меня никогда не было контакта с мужчиной. Но не могли же святые девы сказать общественности, что они исключили меня, потому что заметили, что моя мать использует меня в своих целях, в качестве осведомительницы. Алка Бальтазар влиятельное лицо в Объединённом Магическом Союзе. Она родом из королевской семьи, такого человека не оскорбляют публично или даже разоблачают.
— Да, конечно, но вместо неё разоблачили вас, и ваша же собственная мать вас отвергла, — вставила я.
— Зови меня Седони, — попросила она, потом в её глазах появилась печаль. — Моя мать действительно отвергла меня, но только потому, что полагала, будто я настолько глупа, что даже не могу передать простую информацию, чтобы этого никто не заметил.
— Мне действительно очень жаль насчёт твоей семьи, Седони, — с сожалением сказала я.
— Ради бога, нет, — смутилась Седони. — Это я должна простить у тебя прощение за свою семью. Всё то горе, что они причинили тебе, тебе и твоей маме. Это всё из-за семьи Бальтазар, из-за моей матери и моего брата. Иногда я думаю, вот бы иметь побольше смелости, чтобы восстать против них, а не только всю жизнь прятаться.
— Ты прячешься в Беларе от своей семьи?
— На самом деле, от моей собственной семьи меня прячет твоя бабушка. Когда мне пришлось покинуть храм, и моя мать не приняла меня обратно, я не знала, куда пойти. Элеонора Донна была тогда служанкой у семьи Бальтазар. Она видела, как я стою перед закрытой дверью и не знаю, что делать. Она сжалилось надо мной и послала меня к твоей бабушке. Твоя бабушка не колеблясь помогла мне укрыться здесь. Но моя мать просто хотела унизить меня и наказать. Она не думала, что кто-то проявит ко мне сострадание. Она потребовала, чтобы я вернулась домой, а если не вернусь, то поплачусь жизнью.
— Она тебе угрожала? — испуганно спросила я.
Седони кивнула.
— Она хотела, чтобы я вернулась и поддерживала брата в его политических амбициях. Вышла замуж за мужчину, которого она для меня выберет. Стечение обстоятельств было благоприятным, чтобы посодействовать быстрому политическому подъёму Хеландера.
— Но ты не захотела возвращаться, — констатировала я.
— Нет, — решительно сказала Седони. — Я не могла вернуться, чтобы снова попасть под её ярмо и вести жизнь, в которой всё вращается только вокруг того, чтобы осуществить заданные ей цели.
— А что за цели преследует твоя мать? — спросила я.
— Ты знала, что моя мать после смерти Бернадетты фон Некельсхайм должна была наследовать корону?
— Да, — сказала я.
Господин Лилиенштейн рассказывал мне об этом.
— В ожидание этого события она выросла, — огорчённо сказала Седони. — С момента её рождения её готовили к тому, чтобы стать следующей королевой Объединённого Магического Союза. Она получила образование в политике и истории, выучила законы и структуры администрации. Все мысли, которые у неё когда-либо появлялись, были направлены на то, чтобы стать хорошей королевой.
— А потом всё совершенно изменилось, — задумчиво сказала я.
— Именно, потом Бернадетта фон Некельсхайм решила, что монархию следует отменить. Жизненная роль, которую должна была играть моя мать, рухнула. Но она не сдалась. Её миссия как была, так и осталась: она хочет привести семью Бальтазар к власти, и не сдастся, пока не достигнет своей цели.
— И это причина всех страданий? — спросила я.
— Мне так жаль, что моя мать причинила тебе всё это горе.
— Мне всё больше кажется, что она сама тоже всего лишь жертва, — сказала я.
— Нет, — решительно сказала Седони. — Это не оправдывает того, что она делает. Хеландеру не нужно было следовать воли матери. Не должно было всё зайти настолько далеко. Но она внушительная и сильная женщина. Ей нельзя просто так в чём-то отказать, она уж позаботится о том, чтобы все в её окружении плясали по её дудку.
— Но ей сейчас должно быть около семидесяти лет. Когда-то и ее время закончится, — сказала я.
— Да, и до тех пор я буду жить в Беларе под действием чар твоей бабушки. — Мой брат и мама не могут войти в город, так же, как и Морлемы. Я жива благодаря твоей бабушке.
Я медленно кивнула. По крайней мере, присутствие Седони объясняло, почему Морлемов видели здесь, в Беларе.
— Почему бабушка никогда не рассказывала мне о тебе? — спросила я.
Седони улыбнулась.
— Не знаю, наверное, у нее есть свои причины. Я доверяю твоей бабушке свою жизнь и не спрашиваю, почему она не посвятила тебя в некоторые тайны, — сказала Седони. — Что вообще привело тебя сюда?
— Я искала доступ в Белару, — медленно сказала я. — Я узнала об одном лекарстве, которое могло бы спасти Адама, — сказала я. — Иерихонский эликсир. Он предположительно спрятан в Беларе.
Седони сначала удивилась, а затем серьезно посмотрела на меня.
— Я знаю о том, что произошло с Адамом. Мы с твоей бабушкой пытались вернуть его душу и привязать ее обратно к телу, но было уже поздно.
Я с болью вздрогнула и на мгновение закрыла глаза. Боль пронзила защитную оболочку вокруг моего сердца.
— Мне жаль, — смущенно сказала Седони.
— Ты знаешь легенду об эликсире? — спросила я, сосредоточившись на фактах.
Боль не должна отвлекать меня.
— Конечно, — ревностно сказала Седони. — Многие её знают. Даже мой брат уже много лет назад хотел непременно его заполучить. Моя мать заставила меня расспросить об эликсире хронику Акаши. Она была одержима, хотела добраться до всего, что хоть как-то может помочь Хеландеру обрести власть или укрепить её. По словам хроники, элексир должен находится в Беларе, но никто точно не знает, где. До тебя его искали уже многие другие маги, и тоже ничего не нашли. Даже Хеландер не смог.