Я быстро посмотрела на Седони. Я несколько раз безуспешно пыталась войти в Виннлу, но для этого мне нужно было очень сильно сосредоточиться, а сделать это мешала боль. Она просто не пропускала меня.
— Как хочешь. Но я не могу жить без него, — тихо сказала я, вспоминая свои собственные мысли. — Мы одно целое, как солнце и луна, как звёзды и небо, и кровь в моих жилах — неизменная истина.
— Сельма, — простонала Ширли. — Когда я слышу тебя, то действительно никогда в жизни не хочу влюбляться.
— Тебе не нужно без него жить, — сказала Седони. — Благодаря твоей любви он всегда будет частью тебя. Ваши души вновь объединяться в Виннле, но пока ты ещё находишься в этом мире, и у тебя есть задание. Ты снова должна почувствовать в себе любовь, и она поможет тебе найти себя и завершить дело своих рук. Вы разлучены не на всегда, Сельма. Найди утешение в мысли, что у вас впереди есть ещё целая вечность.
— Это ты хорошо сказала, — вздохнул Лоренц. — Сельма, послушай Седони, думаю, она действительно сможет тебе помочь.
— Не знаю, — вздохнула я.
Прошло столько много недель, но мне не стало лучше, и даже моя бабушка ничего не могла изменить, хотя действительно старалась. При попытках войти в Виннлу она, в конце концов, попыталась сопроводить меня через мои чувства. Но чаще всего мы вместе начинали реветь. Её потеря была так похожа на мою, поэтому я затягивала её в свою боль. А эта боль была так велика, что даже колючая функия больше не помогала, если я слишком интенсивно начинала о нём думать.
Седони посмотрела на меня с вызовом.
— Тебе не становилось лучше, потому что ты этого не хочешь. Ты должна позволить самой себе снова чувствовать удовлетворение. Я не требую, чтобы ты была счастлива, но ты должна приспособиться к ситуации, вместо того, чтобы день за днём рыть песок.
— Мне нравиться рыть песок с Сельмой, — ободряюще вставил Лоренц, сжимая мою руку. — В этом есть хрупкий шарм экспедиции Индиана Джонса.
— Я не говорю, что это совершенно безнадёжно, напротив, в этом даже есть определённый лечебный эффект. Но, в принципе, ты убегаешь от реальности, вместо того, чтобы смириться с ней, Сельма. Я хочу, чтобы ты не переставала размышлять о том, что Адам ждёт тебя в Виннле. Я уверена, что он, возможно, даже пообещал тебе, что так и будет.
— Пообещал, — тихо сказала я, вспомнив его слова.
Когда я раненная бежала из Антарктики, и Адам ухаживал за мной в таинственном саду, он сказал именно это.
— Хорошо, — сказала Седони. — Тогда запечатлей эти слова в душе. Пообещай мне! Это будет твоим первый заданием, как моего ученика.
Я какое-то время колебалась, потом, размышляя, заглянула в ласковое лицо Седони. Эта мысль обещала утешение, но в то же время боль.
— Хорошо, — нерешительно произнесла я. — Я попытаюсь.
— Я прослежу, чтобы она усердно делала своё упражнение, — строго глядя на меня, сказал серьёзно Лоренц.
— Очень хорошо, — улыбнулась Седони.
— Думаю, пора возвращаться домой, — задрожала от холода Ширли.
— Не знаю, — сказала я.
Я не любила возвращаться в Шёнефельде, потому что не знала куда пойти. В любом месте в этом городе меня мучила мысль, что я никогда больше не проведу ни одного счастливого часа с Адамом.
— Ты можешь переночевать у меня, — предложила Ширли, как будто догадалась, о чём я думаю. — В моей комнате, в коммуналке, Адама ещё никогда не было. Там тебе ничего не напомнит о нём.
Она ободряюще улыбнулась.
— Спасибо, Ширли, — поблагодарила я. — Это хорошая идея.
Затем мы допили чай и направились обратно в Шёнефельде. В течение следующих двух недель я отважно пыталась привыкнуть к мысли, что Адам исчез не навсегда, что он ожидает меня в Виннле. Но у меня были с этим большие проблемы, потому что я почти не знала, что из себя представляет Виннла и что меня там ожидает.
Несмотря на то, что Седони постоянно о ней рассказывала и побуждала меня попробовать наконец ещё раз самой войти в Виннлу, я плохо представляла себе царство грёз. Я действительно чувствовала гораздо больше облегчения, когда зарывалась всё глубже в песок.
Когда у Ширли и Лоренца не было времени, я часто приходила в Белару одна и часто копала всё глубже голыми руками. Наша яма между тем стала уже значительных размеров.
По краю вниз вила узкая лестница, которую установили Ширли и Лорец, так что спускаться вниз было легко.
Незадолго до рождественских праздников, когда я снова была одна в Беларе, и звёзды на небе уже ярко сияли, песок под моими руками наконец стал влажным. На одно мгновение я замерла, потом быстро принялась капать глубже, и, в конце концов, в небольшой ямке собрались первые капли.
Я ошеломлённо смотрела на воду, которая скопилась там. Моё сердце забилось быстрее, а от волнения мысли перегоняли одна другую. Окажется ли Нурия права, что Иерихонский эликсир растворён в воде высохшего источника? Я дрожащими руками вытащила из кармана куртки маленькую бутылочку и наполнила её водой. Потом поспешила подняться по лестнице вверх.
Женщина из кафе уверила нас, что так глубоко землю ещё никто не капал и вполне возможно, что мы что-то найдём. Даже художник в последние дни часто наведывался, чтобы проверить глубину нашей ямы и пофилософствовать с Лоренцем о том, как он стабилизировал края и лестницу.
Я помчалась к дому Седони. Ноги уже сами несли меня через Белару, так часто я была здесь. Я пробежала мимо озеленённой площади, на которой в темноте тихо клокотал родник, затем завернула в маленький переулок, посередине которого находился двухэтажный дом Седони. Он был полностью сделан из глины, а его оранжевые стены тускло светились в темноте.
Я нетерпеливо постучала в деревянную дверь, и Седони наконец открыла.
— Я нашла воду, — сказала я дрожащим голосом и вытащила из сумки бутылку. — Ты можешь проверить, есть ли в ней магия?
— Конечно, — спокойно ответила Седони, закрыла за мной дверь и провела на верхний этаж, где у окна стояли стол и стулья.
Она зажгла несколько огненных шаров и попросила меня занять место, а сама взяла с полки небольшую миску и налила в нее несколько капель воды.
Держа руки над миской, Седони закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Я наблюдала, как она пытается почувствовать магию, содержащуюся в воде. Я все еще хорошо помнила легкое гудение — мелодию воды, и сцены, которые возникали, когда я слышала эти мелодии. Я услышала, как Седони произнесла заклинание, чтобы прочувствовать скрытую магию, но и после этих слов ничего не изменилось.
Когда Седони посмотрела на меня и медленно покачала головой, я испытала такое разочарование, как будто меня грубо ударили в живот. Вся работа последних недель не принесла никаких результатов.
— Все равно спасибо, — мрачно сказала я и встала.
— Сельма, — попросила Седони. — Останься!
— Я не могу, — сказала я.
Мне нужно было убежать прочь от этого разочарования. Я быстро прошла к маленькой комнате и исчезла в ней.
На следующее утро я сидела с унылым видом за завтраком в Тенненбоде, снова и снова помешивая мюсли. Я уже передала Нурии плохую новость. Но она не хотела сдаваться и попросила меня принести еще одну пробу воды для проведения дальнейших тестов.
— Сельма, — сказал Лоренц. — Мы продолжим поиски, есть еще столько мест, где мы не искали.
— Точно, — кивнула Ширли. — Осталось еще 6 объектов.
— А может тебе стоит взглянуть на это, как на знак свыше, что ты на ложном пути и снова сосредоточить силы на других вещах, — сказала Лиана, подтягивая к себе «Хронику короны». — Ты больше ничем другим не занимаешься. Когда ты в последний раз была у господина Лилиенштейна? Между тем он, наверное, уже кое-что выяснил и…, - Лиана замолчала и уставилась в газету. — Этого не может быть, — хрипло сказала она.
— Что случилось? — спросила я.
— Адмирала отстранили от должности.
— Что? — Ширли удивлённо вздрогнула и чуть не опрокинула чашку с травяным чаем.
— Да, — сказала Лиана, просматривая строчки. — Его обвиняют в государственной измене и угрозе общественной безопасности, и пока проходит судебное расследование, его освободили от должности. Речь о тебе Сельма. Я имею ввиду они не говорят это напрямую, но кому знакома история, тот знает, что речь о тебе.