— Богиня! К нашей деревне приближаются фениксы! Что прикажете делать!?
— Спокойнее, — я невольно улыбнулась еще шире, — все в порядке. Это наши друзья…
— В-вы знали, что они прилетят сегодня?
— Да, знала, — взяв на руки свою дочку, я вышла к зимней прохладе, поднимая взгляд на удивительно ясное небо. Вдалеке огромной стаей приближались сотни крыльев, пропуская через свои перья лучи солнца. Поднимающийся с их стороны ветер ласково трепал волосы и полы одежд, в которые я была укутана. Эофия начала радостно гулить. — Да, милая, вот и папа…
Фениксов было так много, что на улице потемнело. Они вихрем закружили в небесах, будто не решаясь спуститься на Северную землю. Я с улыбкой посмотрела в сторону хмурого Геграса. Пускай он и не знает, но и для него этот день станет долгожданным и радостным. Некоторые крылья фениксов загорелись, и небо напоминало полыхающий ураган, обдающий своим теплом и завораживающий своей красотой.
В груди потеплело, когда из этого потока стремглав вылетела одна фигура, приближающаяся к нам подобно падающей звезде. Следом за ней из строгого строя вылетела еще одна массивная фигура, парящая плавно и медленно, но все мое внимание уже поглощал он. В уголках глаз толпились слезы, и дыхание замирало, я и подумать не могла, что скучала по ним так сильно. Я знала, что где-то здесь и Валефор, и Баал, и сейчас была готова разрыдаться от счастья. Такие сильные эмоции не захлестывали меня с тех пор, как я получила силу.
Взмахнув крыльями в последний раз, Альфинур приземлился на ноги, и тут же побежал ко мне, не скрывая бушующих на его лице чувств. Поджав нижнюю губу, феникс словно задыхался с каждым шагом. Его руки покрытые новыми шрамами дрожали, а из глаз текли слезы. За то время, что мы не виделись, он словно постарел на пару лет, его лицо стало более мужественным и угрюмым, но сердце осталось таким же добрым и чистым. Не успела я сделать и двух шагов ему навстречу, как он упал передо мной на колени, прижимая к себе и целуя в живот. Он дрожал как осиновый листок, бормоча не то извинения, не то признания в любви.
Опустившись рядом с ним на колени, я прижалась своим лбом к его, приподнимая на своих руках радостно гулящий сверток.
— Смотри, Эофия, вот и папа…
Альфинур замер, его глаза широко распахнулись, и он жадно втянул в себя запах своей дочери, а затем…разрыдался, будто сам был маленьким ребенком. Склонившись над Эофией, феникс начал целовать её в щечки, в лоб, в подбородок, роняя на её розовое личико свои слезы, а после, подняв голову, поцеловал меня в губы, проводя своими пальцами по моему лицу. Его ладони стали грубыми, но таким теплом веяло от этого жеста, что я не сдерживала широкой счастливой улыбки.
— А ну-ка разойтись! — громкий и грубый голос с явными нотами веселья в мгновение разогнал троллей и фениксов, столпившихся вокруг. — Внучку мне сюда, быстро!
Альфинур усмехнулся и помог мне подняться с земли, продолжая при этом крепко обнимать меня и смотреть на маленькую крошку, завернутую в теплый платок. К нам подошел крупный мужчина, совершенно не похожий по телосложению на моего мужа. Его волосы, зачесанные назад, отливали золотом и розовыми нотками, радужные глаза, небрежная щетина — да, это отец Альфинура. Его лицо было более грубым, и складки на лбу говорили о том, что он часто хмурится, но радужка выдавала его радость и веселье. Он был хорошим человеком. Я уже знала это.
— Ну-ка, ну-ка, — он склонился над внучкой, прищурив глаза. Та улыбнулась ему своей очаровательной беззубой улыбкой, и феникс растаял окончательно. — О! Погляди! Да это ж наша порода! — глава фениксов гулко рассмеялся. — Вся в папку, ну и ну!
Я еще раз всмотрелась в черты лица отца Альфинура и мягко ему улыбнулась.
— Она будет похожа на вас.
Глава удивленно вскинул брови, как и мой муж, на что я лишь утвердительно кивнула. Пока я не могла видеть четко будущее, но в такие моменты образы сами из ниоткуда всплывали в голове.
— И как мою воительницу маленькую зовут?
— Эофия.
— Красивое имя ты ей дала. Ей подходит. Ну, дай дедуле подержать внучку-то. А то ты, невестка, небось уже руки себе того…Отсохли в общем. Ну, дай.
Я протянула дочку фениксу, имя которого слышала еще во времена жизни во дворце. Алайр. Кто бы мог подумать, что сейчас он будет гладить меня по голове и качать на руках Эофию.
Черный длинный хвост в мгновение обмотавшись вокруг моих ног, притянул к другому твердому, как скала, телу. Появившись из ниоткуда, Баал крепко, чуть ли не до хруста, обнял меня, покрывая поцелуями мою макушку. Его взгляд стал как будто мудрее, а сам он смотрел с такой нежностью, что я уж было начала сомневаться мой ли это муж. Он не говорил ни слова. Молча прижимался ко мне, вдыхая запах. Они все изменились за это время. Мы изменились за это время. Я боялась, что он взвалит на свои плечи вину за те смерти, что это станет его непосильной ношей, но кровожадный наг, на то и кровожадный наг. Я рада, что он в порядке и смог все правильно для себя понять. Застучав кончиком хвоста по земле, он уставился на Эофию в руках Алайра, и среди испытываемых им эмоций я отчетливо уловила ревность. Взглянув куда-то в сторону и поцеловав меня еще раз, Баал неохотно отполз в сторону. Рядом стоял Валефор.
Его бледные губы расплылись в улыбке, и измученное лицо словно расслабилось. Наверное, за это время он изменился больше всех. Где-то глубоко внутри я искренне боялась того, что Валефор не променяет свое положение на место быть рядом со мной, и как же я рада, что ошибалась. Его рубиновые глаза смотрели ласково, осматривали меня с ног до головы, задерживая взгляд на животе, а после он и сам подошел ближе, заключая меня в объятия. Его грудь дрожала, и сам он дышал очень тяжело. Не пристало аристократам при всех плакать. Я улыбнулась и уткнулась носом ему в плечо.
— Как я рада, что вы в порядке…
— Уж кто бы говорил, Эолин.
— Спасибо…Что пришел за мной.
Отстранившись, Валефор посмотрел на меня так, будто я сказала какую-то глупость. Да так посмотрел, что даже мне стало стыдно.
— Как бы я себя ни вел…Я не смогу оставить тебя, куда бы ты ни пошла.
И я верила. Вернее, я знала, что это была правда.
— Тебе вот кстати еще подарочек.
Я посмотрела за спину вампира, где с ноги на ногу переминался…
— Лийам?
Сводный братец почему-то опустил взгляд, нервно прокашлявшись. Я всегда видела в нем доброго, даже немного наивного человека, но этим он и отличался от остальных. Я рада, что он в порядке, что Иараль не повлияла на него, однако, что он тут делает? Этого даже мои силы не предусмотрели. Среди его чувств я видела вину. Он как всегда переводил поступки матери на себя. Но теперь я видела причину, по которой Лийам прибыл сюда…
— Эолин, я знаю, что Иараль…
— Лийам, ты ни в чем не виноват. Рада, что ты в порядке. И…Спасибо, что помог сбежать моей сестре…
Братец кивнул, а через несколько секунд, как и все присутствующие, поднял на меня изумленный взгляд. Да, к счастью или к сожалению, теперь я многое знаю, и теперь я понимаю, что чем меньше знаешь, тем действительно крепче спишь.
Я повернула голову в противоположную сторону. Там, рыдая сидел Геграс, прижимая к себе счастливую, хотя и явно шокированную Фирюэль. Что ж, теперь все здесь. Теперь пора начинать действовать…
Глава 30
— Фархан, несмотря на вести, принесенные нашими воинами, не думаю, что стоит игнорировать подобное, ведь…
— Кто сказал, что я буду это игнорировать? — граф из рода Элмонд оторвался от карты местности, недовольно посмотрев на своего суетливого советника. Волнение, поднявшееся из-за распространяемых слухов, начинало ему сильно докучать. Из-за смерти последнего герцога, что не удосужился оставить наследство, зато смог потратить абсолютно все запасы хранилища, экономика, не говоря уж о политике, рухнула в бездну. Все проблемы упали на плечи Совета, и так уж исторически сложилось, что именно граф Фархан Элмонд стоял во главе сего заседания.