Ее реакция на мои слова оказалась именно такой, что я и ожидал. Она взъярилась как хищная кошка, готовая разорвать меня на куски, еще даже не дослушав моего предложения до конца. И мне стоило немалых усилий, для того, чтобы это произошло. Она еще гневно дышала, замерев по стойке смирно, от чего ее красивая грудь ходила ходуном под закрытым под самое горло платьем, и мне было очень тяжело оторвать от нее свой взгляд. Но все же, я постарался донести до нее мысль о том, что не требую от нее ничего сверх того, что она дает мне сейчас. То есть знаний английского языка.
— Согласитесь, Татьяна Олеговна, мой английский даже сейчас оставляет желать лучшего. Следовательно, чтобы хоть как-то объясниться с местным населением, придется либо нанимать переводчика, либо применять язык жестов, а с последним меня могут не совсем правильно понять.
Услышав последние мои слова, она как мне показалось, против своей воли фыркнула, стремясь погасить вырвавшийся из нее смешок. Это показалось мне добрым знаком, и я продолжил.
— И поэтому я не знаю, что мне делать. Где мне искать переводчика, который бы согласился вести от моего имени переговоры с местным населением, и одновременно с этим, продолжать мое обучение этому языку. Поэтому, я предлагаю эту должность вам. Если я сниму номер в отеле или каком-нибудь пансионате, вам будет предоставлен отдельный номер. Кроме того, я готов платить вам за ваши услуги, как моего учителя английского языка, так и переводчика. Если вам, что-то не понравится, или вы найдете для себя более выгодное предложение, вы вольны покинуть меня в любое удобное для вас время. Я не беден и поэтому смогу достойно оплачивать предоставляемые вами услуги.
Наши переговоры продолжались довольно долго. Но было уже хорошо то, что она хотя бы согласилась на диалог, а то довольно скоро у меня начал заплетаться язык от столь долгих разговоров. Все же, последнее время, подобное происходило не слишком часто, а последние три месяца, я вообще разговаривал только сам с собой.
Не знаю, толи мое красноречие, толи безвыходная ситуация, но она дала себя уговорить, и двадцать третьего августа, тысяча девятьсот двадцать шестого года, мы спустились на пристань порта Дарвин, уже можно сказать вместе. Во всяком случае, встретивший нас носильщик, загрузил на тележку не только мои чемоданы но и вещи моей временной попутчицы, а я взяв ее под руку, проследовал вслед за носильщиком в здание таможни.
Там все оказалось довольно просто. Стоило таможеннику взять в руки мой паспорт, он тут же сменил выражение лица на вполне доброжелательное. Без особых проблем поставил мне в документ какую-то печать, показывающую, что я прибыл в страну через таможенный терминал порта Дарвин, выдал положенную квитанцию за оплаченную мною въездную пошлину и пожелал удачи. О том имеется ли у меня, какой-то багаж, он даже не задумался, пропуская меня на выход. У Татьяны Олеговны, все происходило несколько дольше. Таможенник, объяснял ей какие-то правила, что-то пытался донести до нее, отчего та судя по ее виду, находилась уже в состоянии тихой истерики, и вот-вот готова была либо сорваться с катушек, либо разрыдаться во весь голос. Понимая, что вскоре все именно так и произойдет, я вернулся к окошку таможенника и спросил, в чем проблемы. На удивленный взгляд чиновника, дав ответ, что эта женщина временно нанята мною в качестве переводчика, так как я не слишком хорошо знаю английский язык.
Как оказалось, таможенник, пытался объяснить женщине, что помимо въездной пошлины, в размере трех фунтов, Татьяна Олеговна, была обязана встать на учет, в офисе по делам беженцев и найти работу. Мало того. Для беженцев прибывающих с Нансеновским паспортом, была организована ночлежка, в которой она должна была зарегистрироваться и ежедневно отмечаться до того времени, пока не найдет постоянной работы, и не получит вида на жительство. Что именно послужило тому, что Татьяна готова была выцарапать глаза чиновнику, я так и не понял. Но мое вмешательство погасило зарождающийся конфликт, и вскоре мы уже садились в такси, ожидая, когда оно довезет нас до приличного отеля.
Глава 2
Татьяна, так и не призналась мне, что именно вывело ее из себя, но скорее всего, как мне думается, чиновник решил сделать ей предложение, от которого «она не сможет отказаться». Что ж, учитывая внешний вид девушки, довольно потертый чемоданчик, измятые купюры въездной пошлины, чиновник, вполне мог решить, что дама находится в крайней нужде, и в его силах «поддержать ее в трудную минуту», а заодно и потешить свое самолюбие. Но, похоже, нарвался слегка не на того. Впрочем Тане был дан неплохой урок, и надеюсь она вынесла из него что-то новое для себя.
Таксисты, похоже везде одинаковы. Одного взгляда на мои пошарпанные чемоданы, и то, в чем была одета Татьяна Олеговна, ему оказалось достаточно, чтобы привезти нас в какое-то захолустье, не намногим больше отличающееся от ночлежки предложенной похотливым таможенником. Татьяна уже собралась было выйти из такси, я увидев эти халупы, поинтересовался у водителя, спросив.
— А что, в этом городе, ничего более приличного не найти?
Тот слегка смутился, потом начал лепетать что-то на счет нашего вида, достатка и тому подобных умозаключений, и в итоге, все же довез нас до более приличного места. Отель, или скорее небольшой пансионат располагался на берегу моря, на самой окраине города. Да и предназначался, похоже для более чем состоятельной публики. Судя по его исподволь ухмыляющейся роже, решил проверить нашу реакцию, на подобное заведение. Впрочем, ему это почти удалось, когда хозяйка этого заведения, слегка поморщившись от нашего с Татьяной Олеговной вида, сквозь зубы назвала цену проживания в ее пансионате. Сам водитель в это время, ошивался возле стола с местной прессой, находящимся в фойе отеля. Но было очень заметно, что он скорее прислушивается к нашему разговору, чем выбирает, что почитать.
Цена конечно была слегка завышена, но на то, чтобы перекантоваться здесь пару дней, пока найдется что-то более приемлемое, меня это устраивало. Поэтому я высказал желание, о найме либо двух номеров, на меня и мою переводчицу, либо одного но, с раздельными спальнями. Нашлось кстати и то и другое, но моя попутчица все же предпочла отдельный номер, пусть и более скромный. В итоге все разрешилось ко всеобщему удовольствию. Снятые нами номера, предполагали помимо выделенных комнат легкий завтрак, и горячий ужин. При условии, что мы появимся в общей столовой, где было организовано питание не позже восьми утра, и восемнадцати часов вечера. Обед не предусматривался, но неподалеку, по словам хозяйки располагался неплохой ресторан, где вполне сносно, при этом она слегка поморщилась, готовили. Похоже, все что было приготовлено не ею самой, и не под ее чутким руководством называлось именно так. Сегодняшний завтрак мы уже пропустили, ужин будет только вечером, и потому разложив по местам свои вещи, приняв ванну и слегка отдохнув, я переоделся и постучав в номер выданный моей учительнице предложил съездить перекусить. Судя по ее виду, она была голодна, но ни за чтобы не позволила показать себе этого.
Честно говоря, ее одежда, тоже оставляла желать лучшего, вот только как сказать это ей, чтобы она не обиделась, вновь не спустила тигра, на этот раз на меня, я пока не знал. Чтобы, хоть как-то нивелировать это, я вызвал такси через администратора, и пока мы дожидались машины, осторожно разузнал у сидящей там женщины, где можно пообедать, чтобы кафе было достаточно приличным, вкусно приготовлено, и вместе с тем, никто особенно не пялился на наряд моей попутчицы. Меня прекрасно поняли, и также вполголоса назвали адрес, и даже написали его на бумаге. Поблагодарив администраторшу чаевыми, мы сели в подъехавшее такси, и я передал водителю клочок бумаги с написанным на нем адресом кафе, в которое мы хотели бы отправиться. Водитель кивнул, и мы отправились в путь.
Это был крохотный ресторанчик, находящийся на окраине рабочего квартала, неподалеку от портовых доков. Здесь мы действительно чувствовали себя, можно сказать среди своих. Во всяком случае, не моя, ни Татьянина одежда не отличалась от одежды большинства здесь находящихся людей. Да и еда, тоже была вполне приемлемой. Пообедав, я предложил Татьяне прогуляться по набережной, чтобы обсудить некоторые вопросы. Самым основным был пожалуй вопрос одежды. Мне было необходимо посетить, например тот же банк, решить некоторые вопросы с имеющимися у меня ценностями, и открыть счет. Для всего этого нужно было выглядеть гораздо более прилично, чем я и она были одеты в данный момент. У ме6ня имелись некоторые ценности, а появись я в такой одежде, вполне могло сложиться мнения, что все это было мною где-то украдено. Недаром ведь говорят, что «встречают по одежке». Свою одежду, я мог заменить хоть сейчас, но появиться в том же банке с девушкой одетой пусть и кажущуюся приличной, но на деле сильно поношенной и сильно отставшей от современных тенденций моды, было как-то не слишком удобно. Вот именно это, я и пытался донести до нее. Но какие бы слова я для этого не подбирал, все было бесполезно. Ответ был безапелляционный: