Он и проводит. Как умеет. А у главных посольских сил задачи поважнее. Или ждут распоряжений из Москвы.
Меня занимало другое. Конечно, сыграть в таком турнире — как взойти на Эверест. Редкая возможность, и упускать ее непростительно. Но не меньше притягивает само место. Пустыня.
Корреспонденты мне не досаждали. Да и не могли досаждать: господин Бадави объявил, что все вопросы — после окончания тура, а сейчас нельзя мешать шахматной мысли. Участники настраиваются на игру. И корреспондентов повезли осматривать место происшествия. То есть взрыва.
Правильно решил господин Бадави. Первым делом — игра, а девушки потом. Среди корреспондентов, кстати, и нет никаких девушек.
И потому я вызвал автомобиль и поехал к шейху.
Автомобилем оказался ГАЗ — 69А. Поношенный, но ещё крепкий. А водителем — сержант лет сорока. С пистолетной кобурой на боку. Не пустой кобурой.
Водитель выскочил наружу, обежал «козла» и распахнул передо мной дверцу. А потом отдал честь.
Я не возгордился. Поздоровался, сел, сказал, куда ехать, и мы поехали.
Под брезентовым тентом, выгоревшем на солнце до белесости, было как в духовке, но доехали быстро. Там и пешком-то недалеко, а уж на машине…
Шейх встретил меня приветливо. Спросил о здоровье. И предложил съездить в пустыню. Если здоровье позволяет.
Далеко ли ехать, спросил я.
Недалеко. Тридцать пять лет назад.
И мы отправились в прошлое.
По-прежнему было жарко, но рядом с шейхом жара переносилась легче. Психология, конечно. Никаких чудес.
Мы выехали в пустыню. Километр, другой, третий.
В ложбине между барханами, полузасыпанные песком, стояли танки. Старые танки. Я не специалист, но тут и специалисту было видно — немецкие, «двоечки».
— В сорок втором году здесь была великая битва. В любом учебнике прочитать можно. Англичане, австралийцы, новозеландцы, индийцы, греки, немцы, французы, итальянцы сражались за Африку. За право быть в Африке хозяевами. Немцы, французы, англичане… И никаких арабов. Арабы — это приложение к Африке, и только. Пыль. Так они думали, англичане и немцы.
Основные бои были там, у побережья, у Бенгази, но и сюда забрались претенденты на Африку. Но победили не они. Не англичане, не американцы, не немцы. Победила пустыня. Здесь, засыпанные песком, они и лежат, завоеватели разных веков. Ветер то обнажит их останки, их оружие, их знамёна, то опять спрячет. Кого здесь только нет, под барханами. Даже древние чудовища, те самые циклопы, драконы и птицы Руух, что видел Синбад-мореход.
Нет, они не зря старались, завоеватели. Там, внизу, спрятаны несметные сокровища, которые способны сделать их обладателя богатейшим из смертных. Золото, нефть, газ и вода! Много, много воды — пресной, вкусной, живой. Придет время — и страна наша станет одним большим оазисом, как цвет знамени пророка. Но пока неверные жадно смотрят в нашу сторону, пустыня укрывает сокровища. Они — только для правоверных! У Аллаха — всё время мира.
Шейх говорил не спеша, давая возможность следить за речью. Я и следил.
А потом мы вернулись в город и продолжили занятия.
К началу тура я успел и съесть легкий средиземноморский завтрак, и прочитать привезенную «Правду». Газета писала столь же загадочно, сколь вещал шейх Дахир Саид Джилани. Или я ищу там, где ничего не спрятано? Идут полевые работы, домны выплавляют чугун, рыбаки перевыполняют план, а партия — наш рулевой. Ленинским курсом двигаемся к коммунизму. Неуклонной поступью. Пятилетка качества, понимаешь! На страже мира и социализма.
Крепить пролетарский интернационализм.
Но. Но только для правоверных!
Понял я, достопочтенный шейх Дахир Саид Джилани. Как не понять.
Переодевшись в европейский костюм, я стал готовиться к собственно партии. Но сначала оглядел костюм от Лисы и Пантеры. Отдать в чистку, и пусть починят? Нужно спросить у Горта, как там с его костюмом? Судя по тому, что он тот костюм не надевает, химчистка не справилась. Или Горт просто хочет содрать с Мекинга по полной программе?