Монумент за спиной Беллы заглянул в лицо Авениру и выразительно покрутил пальцем у виска:
— Она чокнутая!..
— Мы понимаем, почему же,— сказал Авенир.— Мы даже кое-что сумеем доказать.
— Вы, Авенир Аркадьевич, вряд ли что-то успеете доказать. Насколько я разбираюсь в российских законах, вы скоро отправитесь в тюрьму с весьма скверной статьей. А потом мы и для вас что-нибудь подберем,— мило, будто девушка в магазине готового платья, улыбнулась она Монументу.— Как вам нравится обвинение в мужеложстве с задержанными?
Грешников шарахнулся от нее, как от ядовитой змеи.
— Белла Андреевна, поднимите, пожалуйста, манжету на рукаве,— попросил Можаев.
Она непонимающе взглянула на Авенира. Тогда он сам двумя пальцами откинул с ее запястья кружевную черную манжету. На коже вокруг руки явственно проступал красный рубец от веревки.
— Что это, Белла? Откуда это у вас?
— Не имею понятия… Может быть, когда венки несла…
— У вас каменное сердце. Вы ушли сегодня с поминок под предлогом нездоровья и, пользуясь нашей нерасторопностью, задушили ни в чем не повинную девушку. Только для того, чтобы сохранить свою тайну. В этот раз у вас не было под рукой безотказных убийц, и вы решились сделать все сами. Это вас и погубило.
— Это вы тоже никогда не докажете! Никогда! Стыдитесь!
— Докажем, Белла. В отличие от вьетов вы не безлики. У подъезда этой девушки всю неделю дежурил мой человек. Я уже потерял надежду вас там увидеть — и вот…
— Эта грязная старуха! — зашипела Белла, припоминая.
— Не такая уж она и грязная. Не грязнее некоторых. Но она уже опознала вас по портрету и непременно опознает при встрече. Я…
Королева вьетов остановила его резким взмахом руки. Она напряженно думала, кусая губы.
— Предлагаю сделку,— наконец решительно проговорила она, обращаясь к Авениру.— Дело против вас прекращается, а вы забываете, где я сегодня была. Виновных у вас будет достаточно! — предупредила она открывшего рот Монумента.
— Ни за что! — вскричал Можаев, заметив некоторое колебание Грешникова.— Мы не в Азии все ж таки, а в Европе, черт побери! Виновные должны нести наказание, а не безвинные! Должно же в России наступить царство закона!
Белла покачала головой:
— Боже мой, какой вы еще наивный ребенок…
— Минуточку! — вмешался Грешников — Вы по какому это праву, дамочка, здесь командуете? Сделку она будет предлагать! Это я тебе предлагаю сделку, слушай сюда! Завтра же… Нет, сегодня же твои поганцы-вьеты заберут свои заявления против моего гениального друга! Если они это очень проворно сделают, то, может быть… Повторяю, может быть, я растрогаюсь и оставлю на тебе только обвинение в убийстве гражданки Тишининой! Этого и так тебе по гроб жизни хватит! Но если они этого не сделают вовремя, я из кожи вылезу, а докажу, что ты организовала убийство собственного сына. Кроме того, ты ответишь за убийство Трофима и этого проходимца Отца Никона! Я подведу твою китайскую узкоглазую мафию и тебя саму под организацию преступного сообщества! Повешу на вас ченовскую наркоту! Мы от твоего змеиного королевства камня на камне не оставим! Я до генерала дойду, в конце концов!
— Мы обратимся к общественности! — выбросил ему в поддержку главный демократический козырь Авенир.
Королева вьетов скептически скривила тонкие губы:
— Я была о вас лучшего мнения, Авенир. Человек вашего уровня — и общественность… Вы, безусловно, талантливы, но ваш друг, он правильнее понимает механизм управления русскими людьми. Он бьет в точку. Я вынуждена согласиться, но при одном условии. Прежде чем забрать меня, вы дадите мне возможность увидеться с вьетами. Сейчас же!
Через полчаса машина Грешникова остановилась в Евразии, перед входом во вьетскую обитель. Белла вышла из салона и остановилась на пыльной дорожке, прямая, сухая и строгая. Ни испуга, ни раскаяния не было в ее тонких чертах. Друзья-сыщики встали вплотную по бокам от вьетской королевы.
Поначалу ничего не происходило. Потом в окнах и коридорах появилось некоторое движение. Захлопали двери. Движение нарастало, стали слышны поспешные шаги многих ног по коридору и голоса. В вестибюле появилось множество черноголовых людей, молодых и старых. Вскоре они уже не помещались внутри здания и вынуждены были выйти на крыльцо, потом спуститься к дороге… Через пять минут темная многоголовая толпа сгрудилась в беспорядке и замешательстве напротив двух мужчин и высокой женщины в черном. Из толпы, поддерживаемый под руки Айни, вышел старый вьет. Ни он, ни его дочь даже не глянули на Авенира и Грешникова. Глаза их были устремлены только на свою королеву.