— Почему не в Париж или на Мальдивы?
— Тиграну нравится Швейцария. Он спортсмен, лыжник… — вроде бы и ничего плохого в таком путешествии нет, но после вопросов Ани меня не покидает ощущение, что меня где-то обманули и везут не в Швейцарию, а деревню «Малые Поганки» под Рязанью, гнилую картоху перебирать.
— А ты права голоса в этой семье уже не имеешь?
— Ань, я нигде не была. Мне что Париж, что Швейцария, понимаешь?
— Понимаю, — ухмыляется. Меня подмывает спросить как прошло у нее свадебное путешествие, однако не хочется наступать на больную мозоль. Потому что в личной жизни у Ани все не так сказочно. Ее жених порвал с ней за пару недель до росписи. Конечно в девятнадцать лет это не страшно, можно найти нового, но и приятного тоже мало.
— Нас уже ждут, пошли.
Возле входа в отель припаркован кортеж из трех автомобилей. Мы садимся в самый дорогой из них — белый «бентли». Мне помогают две женщины, домработницы Тиграна. Они поправляют шикарную юбку, бриллиантовое колье и закрывают двери.
Погода на редкость солнечная, хотя и октябрь. Кортеж двигается с места. Позади нас едет охрана, спереди — две помощницы. Это они гладили платье, привозили драгоценности и все остальное. Их задача следить за моим внешним видом, помогать мне весь день.
— Да, шикарно, — сообщает Аня, с недовольством разглядывая кожаный бежевый салон. — А с его родителями ты познакомилась?
— Они чудесны.
— Ну да.
Мы едем не в ЗАГС. Тигран организовал выездную регистрацию, чтобы избежать посторонних. А я этому только рада. Это самый счастливый день в моей жизни.
Роспись проходит в парке, а праздничный обед — во дворце из белого камня. Я хорошо знаю это место, но сегодня будто вижу впервые. Везде развешаны лампы и гирлянды, расставлены цветы, развешаны шарики. И это все — особняк на двенадцати гектарах ухоженной территории — принадлежит Тиграну.
Когда мы подъезжаем, гости уже собрались.
Напротив входа в дом раскинулось озеро где плавают лебеди, и я, в своем огромном длинном платье, едва двигаясь под его тяжестью, чувствую себя настоящей принцессой. А как иначе? На фоне замка со статуями и фонтанами, утопающего в огромном парке, где солнце освещает оранжевые осенние листья.
Тигран постоянно рядом. Он любуется мною, держит за руку, постоянно спрашивает про самочувствие. Но зря он беспокоится, все прекрасно!
У меня нет токсикоза, несмотря на ранний срок. Я готова прыгать и скакать на одной ножке. Но Тигран заботлив: для меня подготовили особенное меню, а мне от счастья и есть особенно не хочется. Я не могу поверить что я теперь хозяйка этого замка. Периодически к нам подходят друзья и родственники Тиграна познакомиться. Это холеные мужчины и женщины, но они подают мне руку, разглядывая меня с уважением и интересом.
Половина гостей принадлежит клану, во главе которого стоит Тигран. Я уже успела понять что в его руках сосредоточена огромная власть. Но мне плевать на это: я вижу перед собой роскошного мужчину, который по странному стечению обстоятельств к моменту встречи со мной оказался неженат. Я так до сих пор и не узнала, как это произошло. Это неважно. У него есть я, а у меня — он.
Глава 2. Лиля. Свадебное путешествие
Самолет запланирован на следующее утро. Тигран — мечта любой женщины. Это человек, который никогда не бывает пьяным, не возьмет в рот сигарету и уж тем более не позволит чтобы его жена имела вредные привычки. А я… Я рада всему этому. Положив руку на живот, я жду не дождусь когда же ребенок вырастет настолько, чтобы я могла его почувствовать.
Когда мы заходим в спальню, Тигран крепко обнимает меня и жадно целует в губы. От его дыхания у меня подкашиваются ноги. У него накаченные бицепсы, широкие плечи… Мышцы видны даже через рубашку. Он расстегивает пуговицы, обнажая широкую грудь:
— Устала?
— Немного есть… — улыбаюсь.
— Ты молодая, не должна уставать. Но с первой беременностью всегда так.
Я киваю:
— Расстегни платье пожалуйста, там, сзади, — поворачиваюсь к Тиграну спиной и через полминуты тяжелая ткань соскальзывает на пол, а я чувствую облегчение. Как бы ни было прекрасно платье, но без него я готова просто летать.
— Ты была сегодня прекрасна, — Тигран это произносит со странной грустью, а я не понимаю, чем он расстроен. Ну не свадьбой же?
— Ты жалеешь о чем-то?
— Я тебе не говорил… — он механически раздевается, и я вижу, что его мысли где-то очень далеко.
— Что не говорил?
— Я вдовец, — поворачивается ко мне, а я растерянно киваю: