— Я очень люблю мать, а вот отец мой умер. Еще у меня есть сестра. У нас с ней очень нежные отношения. — отвечал я не мигая, глядя ей прямо в глаза.
— Ой, правда?
— Нет.
— Шутишь?
— Нет.
— Шутишь, я же вижу! Слушай, а ты что, музыкант?
— Как бы. Во всяком случае, бесплатно не играю.
— Ты здесь поешь? В Анихау-кафе?
— Да.
— Мой брат тоже музыкант. Он весь шансон знает наизусть.
— А я знаю наизусть около восьми часов песен на английском.
— Вы что, по восемь часов играете?
— Нет, по четыре, но надо всегда иметь запас. Мы пополам с Пашей поем, так что он еще около восьми часов репертуара в копилку забрасывает.
— Паша, это который Лялин знакомый?
— Да, который с ней очень знакомый. Слушай, говоря о знакомствах, почему бы нам не передвинуться в более уютную обстановку, где мы могли бы познакомиться поближе?
— Ну… Вообще-то, нормально. А куда?
Вот здесь я сплоховал. Вариант «Сити Вью 25» у меня еще не был отработан, и я по наивности называл все своими именами.
— Ко мне домой. У меня есть вино, виски, обалденный вид из окна, и самое главное — никто не мешает общаться.
Люся отвернулась, и ее горло зашевелилось в немых укорах. Различные противоречивые чувства побежали по ее лицу. Разум боролся с пусей, и это накладывало глубокую печать смятения на ее глаза. Один глаз говорил: «Он козел. Так нельзя поступать с женщиной на первом свидании!» Второй глаз косил на меня и говорил первому: «Это мой единственный шанс. Он прекрасно знает, сколько времени я была одна. Вот скотина, хам, мерзавец! Но такую возможность упускать нельзя. Второй шанс он мне не даст — посмотри на него, уже засобирался».
ГЛАВА 7
ТРАХОНОИД
(о неразборчивых половых связях)
Фотограф посмотрел на солнце и протер глаза, но тут же отвернулся. Он боялся забыть сон, который напоминал ему о Вечном Оргазме. Если посмотреть в окно, то сон сразу уходит из памяти, а этот ему очень хотелось записать. Во сне он опять выступал на Comedy Central, главном комедийном канале Северной Америки.
Он получил большое удовольствие, выступая перед веселой публикой и летая на крыльях своей фантазии. Очень тонкая грань отделяет Вечный Оргазм от Бесконечного Облома. Фотограф только что побывал за этой чертой, и ему не хотелось возвращаться обратно, в Королевство Кривых Ухмылок.
В этот раз он исполнил монолог о неразборчивости в женщинах, вернее, о том как от нее избавиться — от разборчивости. «Важная тема», — подумал Фотограф и посмотрел в угол, где поднималось желтое пятно утреннего солнца. Его глазам было больно после бессонной ночи. Вчера опять перебрал.
Трахоноид
Все женщины твердят мне, что я неразборчив в сексуальных связях и могу спать с кем угодно. На самом деле это не так. Просто за долгие годы я научился создавать такую атмосферу, при которой признаки внешней красоты уходят на второй план. Для начала я никогда не встречаюсь с девушками в дневное время. А в темноте, как говорят марксисты, все собаки добрые.
Во-вторых, я никогда не заглядываю им в рот.
ГЛАВА 8
ОРГАЗМОИД
(Света Кончезарова, женщина-оргазм)
4-я фотография
Национальность: русская.
Возраст: 24.
Метод знакомства: записка, переданная через бартендершу.
Расходы: выпивка в первый вечер — 30 $. Все дальнейшие встречи происходили у меня дома, с небольшими лирическими отступлениями в бруклинских и манхэттенских ресторанах. Общий итог, где-то 500 $ — 700 $ . В Москве у Светы были крутые родители, и она частенько платила за себя сама.
Постель в тот же вечер: нет, только жадные поцелуи. Хотя Света наверняка кончила и от них пару раз. Она оргазмировала еще и не от такого.
Результат: теперь я чищу зубы три раза в день.
Рекомендую: да (хоть у нее и был один недостаток, а у кого их нет?)
Я сидел в Russian Stakan один, в самом центре барной стойки. Настроение, как обычно в тот период, было упадочническое. В первый год после развода меня давили серьезные депрессии.
Инна, бартендерша, ветеран питьевого фронта с голосом грузчика и смехом гиены, подошла ко мне с загадочным видом. Она вручила мне записку, нацарапанную симпатичным почерком, и прохрипела:
— Бляяяяяяяядь! Первый раз такое в моей практике. Ну ты даешь! — Глазами она делала красноречивые движения в сторону левого угла, где под бархатным знаменем с вышивкой Ленина сидели две девушки.
В записке было написано: «Hello, не хотите ли вы к нам присоединиться?!»
Издалека девушки выглядели неплохо. Одна была рыженькая, хотя, как потом выяснилось, это был парик — но я сначала не раскусил.