— «Вареная голова» злится не только поэтому, — поправил его Майбасар, — он, наверное, получил немалые взятки от Бо-жея и Байсала, вот и упорствовал… Теперь ему и тут убыток, разве ты не понимаешь? — Майбасар рассмеялся. — Больше ему не с кого брать: мир с Божеем будет заключен сегодня вечером. Ты слышал, что он приедет и в мечеть, и на праздник к мирзе?
Об этом не знали ни Жакип, ни другие присутствующие. Абай тоже услышал об этом впервые. Все замолчали, изумленные новостью. Каждому хотелось посмотреть на Божея, когда он прибудет для примирения с Кунанбаем.
Майбасар был очень доволен произведенным впечатлением.
— Алшекен сопутствует каждому доброму начинанию, — заметил он. — Не зря погнали стада в его аул!
Он слегка наклонился в сторону Абая и пристально посмотрел на него.
— Понял? Попробуй-ка, сынок, не поехать теперь к невесте! — сказал он, снова принимаясь за свои шутки.
Но смутить Абая сейчас оказалось не так легко, как прежде. На этот раз в нем не было и тени робости.
— Майеке, опять вы начинаете! Вот возьму и вовсе не поеду. — ответил он и с усмешкой повернулся к другим.
— Ой, беда! Мальчуган совсем струсил! Пословица говорит: «Жених и в гробу не улежит, если калым отдавать начал…» Что с тобой? Тебя ждет невеста с шейкой нежной, как пух сокола. Она думает: «Попробуй не приехать и на этот раз!» И Майбасар снова принялся вышучивать подростка.
Но Абай и тут не смутился. Он ответил Майбасару насмешливой улыбкой, взял домбру, стоявшую за его спиной, и начал молча наигрывать. Майбасар тоже молчал, ожидая ответа. Не добившись его, он заговорил снова:
— Отвечай же! Всех этих жигитов дам в провожатые, только согласись съездить!
— А я говорю — перестаньте, Майеке!
— И не подумаю!
— Боже мой, какая вам от этого выгода? Было бы еще понятно, если бы вы были женге{59}.
— Хоть я и не женге, но и мне будет неплохо!
Абай рассмеялся и спросил с необычным для него озорством:
— Вы и вправду не перестанете?
Он бросил играть, положил перед собою домбру и пристально посмотрел на Майбасара. В его живых глазах светились лукавые искорки.
— Не перестану! Ну? Поедешь? — И Майбасар вызывающе уставился на него.
Абай прищурил смеющиеся глаза, совсем как Шоже, которого он только что видел, поднял голову и запел:
и Абай со смехом прижался к плечу Майбасара.
Жигиты расхохотались, пораженные неожиданной выходкой, — песня понравилась всем. Майбасар, растерявшись, не нашелся, что ответить. При последних словах песни он только покачал головой и крепко выругался.
— Ну и ну! Вы смотрите, что выделывает этот озорник! — усмехаясь, сказал он. — Как же мне теперь быть?
Абай насмешливо подзадорил его:
— Отвечайте, Майеке, если хотите! Но только в стихах, иначе и слушать не стану. — И он замотал головой.
— Так тебе и надо, — заливался Жакип, весь красный от хохота. — Будешь еще приставать к нему? Получил по заслугам? Поделом, поделом тебе!
— Так ведь он — потомок Шаншара! Это он в родню Улжан пошел!.. Вот погоди, вернемся в аул, я тебе отплачу: все расскажу твоей матери! — пригрозил Абаю Майбасар.
Остальные сразу поняли его намек.
— Ясно, он же Тонтай!
— Прямой потомок!
— Острая шутка! Прямо Шаншаровы колкости! — наперебой заговорили все.
— Ну, нет, я думаю, что он эту песню откуда-то принес! Разве этот бездельник умеет сам сочинять? — Майбасар все еще не мог прийти в себя от изумления.
Действительно, никто никогда не замечал, чтобы Абай сочинял песни. Мальчик сам не ожидал, что его шутка произведет такое сильное впечатление. Он даже смутился.
— Это не я сочинил, — сказал он и добавил, лукаво улыбаясь: — Я только что видел Шоже, это его песня.