— Вам, господин, действительно стоило вернуться к людям, — жена относилась ко мне с уважением, — Столько времени вы были лесным защитником, духом, охраняющим природу, но даже святым, порой, нужен покой.
— Ой, не смущай господина лестью! — прервал даму юноша, — Извини за грубость, но не изволишь ли представиться? — он дружелюбно подливал мне саке.
— Меня… Зовут… Меня зовут Кен Кё.
— Очень приятно! Я — Ужас, а моя жена — Ненависть к Себе.
— Вас так… Зовут?…
Что происходит? Где Тэгами?
Когда мы успели спуститься с горы?
— Угощайтесь, не надо стесняться! — не успел я отвести взгляд, как миска от еды превратилась в мою голову, украшенную полным сгнившего риса и овощей ртом. Чертовщина! — Или вам не нравится? — палочками она вынула оттуда горсть варева, — Попробуйте!
Нет!
Нет!
НЕТ!
— Не стоит отказываться от еды, когда ты в гостях. Это может задеть хозяина дома. Посмотри, мою женушку ты уже обидел.
Я рванул с места, но на пороге неведомая сила пригвоздила меня к полу, начала втягивать внутрь. Хозяева подошли, оттянули нижнюю челюсть и всыпали «угощений». Склизкая масса планомерно заполнила глотку.
— Тэгами! Тэгами! Где ты, Тэгами?! — захлебываясь, я вопил едва различимо, — Мне нужна помощь!
Пару мгновений и мои мучения закончились, я вскочил в холодном поту не понимая, где нахожусь. В ушах звенит, перед глазами пляшут чудные фигуры.
— Сука! — выругался я: во рту всё то же мерзкое послевкусие.
Но поляна та же, значит сон…
Всего лишь дурной сон.
— Ты звал меня, Кен? — объявился Чино, — Я слышал, как ты кричал, снова во сне?
— Всё нормально… — ответил, медленно отходя от шока, — А что с тобой? Почему промок до нитки?
— Это?… Я рыбу ловил, хотел за вчерашнее извиниться.
— Боюсь спросить… Как ты её ловил?
— Руками! Вот этими! — для наглядности, видимо, он помахал ими перед моим лицом, — А рыба там, недалеко от берега осталась.
— Ты бросил свою добычу?
— А как иначе, если тут во всю орут: «Тэгами!»? Я порядочно испугался.
— И поэтому упал в речку?
— Упал, потому что камни скользкие, — оправдывался горе-рыбак.
— Ладно, лучше сними с себя мокрую одежду и отдохни пока, за рыбой я сам схожу.
— Будь так любезен. У тебя, кстати, никакой халабуды нету?
— Есть.
— Почему тогда мы спали тут?
— Во-первых — мой дом это лес. Во-вторых — там я только зимую, к той хижине ещё попробуй добраться.
— Усёк.
— Хм, — я улыбнулся и пошёл в сторону речки, — Ты хорошо постарался… — проронил напоследок.
— Ага! Я вот таку-у-ую рыбень поймал! — воодушевленно кричал вслед писатель.
Почему я начал звать его? Когда во сне мне угрожала смертельная опасность, имя Тэгами вырвалось наружу. Прошло всего два дня, а я…
Ксо…
Всегда считал, что люди — это источник зла. Они лгут, обманывают, убивают. Я ушёл от них, чтобы найти спокойствие, но всегда боялся, что они придут и захватят моё мирное убежище. Я никогда не смогу доверять людям, они слишком непостоянны, чтобы рассчитывать на них. И так тяжко сталкиваться с тем, что я сам непостоянен, а мои убеждения узки и предвзяты.
В подобные моменты я вынимаю катану из саи.
Выхожу к берегу реки.
И слушаю…
Ручей стремится вниз, а мое лезвие следом — рассекает воздух поперёк. Дуновение ветра вздымает волосы на юг, а я уворачиваюсь и бью эфесом, отмахиваюсь от сил природы. Листва колышется над головой, но меня не пронять — один прыжок и ветка под ногами. В этом танце я забываю о себе, становлюсь духом леса, пляшущем под дудку криптомерий. Сейчас я силён, несокрушим как Фудзияма, но уже спустя мгновение пелена спадает и я снова маленький человек в большом лесу…
На берегу реки открываю глаза и сразу же вижу собственное отражение в воде. Каждый раз, когда смотрю на себя, моя рука непременно дрожит от желания разрезать глядящий лик. Возле меня лежат несколько рыб, которые не могут вернуться в воду, иногда, только, подавая признаки жизни.
Но одна из рыб оказалась в шаге от ручья.
— Ты заслужила… — я подтолкнул её к воде, — Заслужила прожить чуть дольше.
Вечерело.
— Я видел это, Кен! — воскликнул Тэгами, жадно обгладывая жареную рыбу, — Сначала туда, потом сюда, что аж воздух за тобой сотрясался! Это такие тренировки, или что?