— Я…
— Учись понимать, куда дует ветер и будешь на вершине.
— …С вами.
Нора улыбнулся.
— Настало время показать всё, чему я тебя учил.
— Да, Норайо-сан.
— Одна ступенька и ты кётай! Выбирай позывной! Ха-ха!
«Колебаться — значит проиграть», — думалось мне. Несмотря на душевные терзания, я решил довериться плану господина, ведь, кажется, чувствовал, «куда дует ветер».
Клан Шитай страдал от семейных распрей.
Откуда мы это знали?
Наши были очень хорошо осведомлены о внутренней кухне гробовщиков благодаря искусности Норайо — Журавль непревзойденный лазутчик. Он, под личиной «бедного торговца сандалиями», втирался в доверие к самураю Тэмотсу, служащему Шитай, и постоянно выводил того «на погулять»; понятное дело, Норайо не стал бы светиться на территории особняка.
Можно подметить, что и «кланом» Шитай не являлись в полной мере, скорее находились на одном уровне со знатными купцами и ремесленниками, а не самураями.
У главы гробовщиков было три сына — старшие близнецы и младший, которого отец любил погонять. Главные, казалось, «наследники» спускали деньги на женщин и развлечения, предпочитая скитаться Японией, вместо того, чтобы перенимать отцовские мудрости. Младший сын даже позабыл о старших братьях — вот насколько редко те посещали родной дом.
Слухи об упадке Шитай ползли народом.
Добавить ещё факт, что земля у особняка была пропитана смертью и мы получаем идеальную мишень для ритуалов «Проповедников».
Хоккори не мог упустить этот шанс.
И мы исполнили его приказ.
— Рэн! Рэ-э-эн! — Норайо обеспокоено махал ладонью у моего лица, — Ты чего там, достиг просветления?
— Хи-хи-хи!
— Задумался, — ответил с улыбкой, — Всё замечательно!
— Я вам говорю, девочки!.. — Журавль широким хватом обнял сразу троих танцовщиц, — …Этот парень — герой! — он ткнул пальцем мне в грудь.
— Спасибо, но я…
— Он мой ученик! Мой сын! — на Нору заметно начал действовать алкоголь.
— …Не герой. Скорее оружие в руках господина.
Хоккори ухмыльнулся, отпивая саке.
Норайо потянулся к моему стакану, чтобы пополнить его, но я перевернул чашу, холодно отказав:
— Больше нельзя.
— Даже чуть чуть?
— Даже чуть чуть. Таков мой обет.
— Выходит, что женщину тоже можно в меру?
— Ха-ха! Конечно нет! На плотские утехи стоит строжайший запрет.
— И для чего?… — напрямую поинтересовался Богомол.
— Просветление.
— У меня так и не получилось, — немного обиженно признался господин, — Горжусь твоим упорством, Рэн.
— Благодарю.
Засидевшись до поздней ночи за игрой в кости и за обсуждениями моих «подвигов» пришло время уходить на боковую. Я, как единственный прямоходящий, уложил старших по званию спать, девушек бросил в гостинной, и, помолившись, отключился.
— Праведник! О милый праведник! — зазвучал скрипучий голос, — Почему твои руки в крови, а карма чернеё ночи?
Чего?…
Я почувствовал острую боль в животе.
Открыв глаза увидел петуха, смачно клюющего мои кишки. Не успел взвыть от боли, как в ногу вцепился ещё один хищник — змея. Яд ползёт по конечности.
Открываю рот, чтобы закричать — ничего!
Не могу выдавить и звука!
После громкого топота, в поле зрения вбежал кабан, что принялся с звонким хрустом топтать рёбра… Больно!
Жуткая боль расходится по телу!
Небеса всемогущие, за что мне это? За что караете?…
— Праведник! О милый праведник! — я был в самом центре колеса, а голос принадлежал зубастому демону, что вцепился в вращающуюся платформу руками и ногами, — Где же ты свернул не туда?
Чего он хочет?
Когда мне показалось, что мучения продлятся вечно, мир вокруг застыл и озарился лунным светом. Взглянув на небо, увидел лик Просветлённого… Он поднял одну руку к небу, а другую опустил к земле, от его присутствия боль прекратилась, животные перестали быть опасностью, а насмешки демона обидными.
Будда ласково улыбнулся.
— Однажды ты покинешь Сансару, Лотос.
Глава 3
Тыл
Следом, будто гоня по лесу тварей, на дорогу выпрыгнул Тэгами. В руках у него была странная, длинная труба, за спиной — ещё одна. Может, она и издаёт эти хлопки?
— Ружьё их не просто останавливает, ещё и отпугивает! — крикнув, Чино достал второе орудие. Он дёрнул за крючок на рукоятке, и оно издало резкий звук, выпустило снаряд, что вмиг расшиб голову мертвецу, — Вот, теперь должны разбежаться. Давайте, Согия-сан, — схватив поводья, писатель потянул лошадей за собой.