Огромная опасность иностранного вторжения вновь нависла над Советской Россией. По выражению Ленина, панская Польша и Врангель — это были две руки международного империализма, пытавшегося задушить Советскую страну. Нужно было разъединить Пилсудского с Врангелем, не допустить пх совместного выступления. Советское правительство, в целях сохранения мира, обратилось к польскому правительству с предложением урегулировать путем переговоров все спорные вопросы. Предложения Советского правительства остались без ответа, но в то же время буржуазное правительство Польши заключило союз с петлюровцами, злейшими врагами украинского народа и Советской власти.
Война с панской Польшей становилась неизбежной.
Пилсудский и его правительство открыто готовились к ней: провели всеобщую мобилизацию, численность дольской армии увеличилась до 700 тысяч человек. Мирные предложения Советского правительства правителями Польши расценивались как слабость. Они заявляли, что «голодная, раздетая и разутая» Красная Армия не выдержит «могучего удара польской армии». Для Советского государства война с Польшей была особенно опасной из-за того, что в тылу Красной Армии сидел Врангель. Еще за месяц до начала войны — 15 марта 1920 года—в резкой записке, адресованной Реввоенсовету, Ленин писал: «Нужно постановление РВС: обратить сугубое внимание на явно допущенную ошибку с Крымом (во-время не двинули достаточных сил)...»
В конце апреля белополяки внезапно напали на Советскую Украину и 7 мая захватили Киев. В половине мая наступление врага было приостановлено, под ударами Красной Армии первая и четвертая польские армии вынуждены были отступить. Коммунистическая партия провела огромную работу по организации сил на борьбу с врагом. По партийным мобилизациям было направлено на фронт 24 тысячи коммунистов, в тылу врага широко развернулось партизанское движение; отрядами партизан руководили подпольные партийные организации. На польский фронт выступила Первая Конная армия, подтягивались и другие части и соединения.
К 25 мая Первая Конная армия, завершив героический тысячеверстный переход, сосредоточилась в Умани. В начале июня она прорвала оборону врага. После упорных боев вторая польская армия была выведена из строя, а третья оказалась в окружении.
Воспользовавшись тем, что основные силы Красной Армии скованы борьбой с белополяками, Врангель высадил десант на Кубани, вырвался из Крыма и попытался прорваться в Донбасс. Это движение Врангеля было приостановлено войсками Юго-Западного фронта.
Успешное наступление советских войск на белополь-ском фронте продолжалось. В начале августа Первая Конная армия уже вела бои на подступах к Львову, войска Западного фронта — на подступах к Варшаве. Но наступление на Варшаву развивалось неудачно. Красная Армия вынуждена была отступить. Благодаря мерам, принятым по указанию Центрального Комитета партии, наступление белополяков было остановлено. Красная Армия быстро накапливала силы, подготовляя новый контрудар против белопанских войск. Правители панской Польши вынуждены были отказаться от своих притязаний на захват Белоруссии и Правобережной Украины. Начались мирные переговоры. 12 октября в Риге был подписан мирный договор. Военные действия на польском фронте прекратились.
Все свое внимание Коммунистическая партия и Советское правительство теперь обратили на борьбу с Врангелем. «Помните о Врангеле! Смерть Врангелю!» — таков был новый лозунг, начертанный на знамени партии.
Центральный Комитет утвердил генеральный план разгрома врангелевщины. По этому плану предполагалось разгромить силы Врангеля в Северной Таврии с тем, чтобы не дать им укрыться в Крыму, за крепостными сооружениями Перекопа и Чонгара. Нанесение главного удара намечалось из района Каховки во фланг врангелевской армии.
К началу августа закончились приготовления к наступлению и был отдай приказ войскам Юго-Западного фронта.
«Ст. Лозовая. 6 августа 1920 г. 1 час 25 мин. Карта 10 дюйм.
Обстановка требует, не теряя времени, нанести Врангелю общий контрудар существующей группировкой сил, для чего приказываю:
1) Правобережной группой в составе четырех стрелковых дивизий в ночь с 6 на 7 августа форсировать Днепр главными силами на участке Тягинка — Бериславль и нанести решительный удар на Перекоп и в тыл главным силам противника в общем направлении Каховка — Калга...»
Этот приказ был выполнен точно в указанный срок. Правобережная группа красных войск, переправившись у Каховки, Алешек и Корсуньского монастыря, отбросила корпус генерала Слащева и 7 августа заняла плацдарм на левом берегу Днепра.
Заняв каховский плацдарм, наши части немедленно приступили к устройству оборонительных сооружений. Были оборудованы три линии позиций, глубиной 12— 15 километров, с проволочными заграждениями и минированными полями. Благодаря своему удобному географическому положению, близкому расстоянию до Перекопа (60—70 километров), каховский плацдарм создавал угрозу флангу и тылу главных сил Врангеля. За обладание плацдармом начались ожесточенные бои.
Врангель бросал на Каховку свои отборные части — марковцев, корниловцев, конный корпус генерала Барбо-вича. Атаки врангелевцев поддерживались авиацией, танками, броневиками, сильным артиллерийским огнем. Части Красной Армии, защищавшие Каховку, удержали плацдарм. Это сыграло огромную роль в успехе последующих боев.
В сентябре решением Центрального Комитета РКП (б) был образован специальный Южный фронт; командующим Южным фронтом назначен М. В. Фрунзе.
Зимней кампании не допускать!
Поезд Фрунзе прибыл в Москву своевременно. Неожиданная задержка произошла в самой Москве, на вокзале. Михаил Васильевич готовился точно приехать в Кремль на заседание Совета Труда и Обороны.
Агенты Троцкого задержали пассажиров поезда на несколько часов. Предъявив гнуснейшие обвинения, они обыскали вагоны и всех сотрудников командующего Туркестанским фронтом. Бледный, со стиснутыми зубами, уронив голову на руки, сидел Фрунзе в своем купе. Он потребовал составить о происшедшем протокол и принудил агентов Троцкого подписать его. В любой борьбе Фрунзе предпочитал честные, открытые приемы, он ненавидел лицемерие и коварство.
Ночью, прямо с вокзала, Фрунзе приехал в Кремль. В удрученном состоянии зашел он в комендатуру. Пропуск ему выдали немедленно, точно ждали его появления.
— О вас, товарищ Фрунзе, уже несколько раз спрашивали по телефону из секретариата товарища Ленина, — сказал ему дежурный комендант.
Чуть прихрамывая и задыхаясь от волнения, Фрунзе пробежал длинным коридором, потом поднялся по лестнице. Когда он вошел в зал, заседание Совета Труда и Обороны уже заканчивалось. Фрунзе сел на стул в самом конце стола, ближе к дверям. Владимир Ильич что-то читал, делая при этом быстрые заметки в блокноте. Подняв голову, он увидел Фрунзе и молча показал ему на свободный стул неподалеку от себя. Фрунзе пересел. Оказавшийся рядом Ф. Э. Дзержинский молча пожал руку Михаилу Васильевичу и передал записку В. И. Ленина.
«Точность для военного человека — высший закон! Почему опоздали?» — писал Ленин.
Ответить на записку Фрунзе не успел. Он даже не заметил, кто выступал, о чем шла речь. Едва выступавший замолчал, Владимир Ильич поднялся, окинул взглядом лица сидевших у стола, словно ища кого-то, и начал говорить о положении! на Юге. Речь свою он закончил такими словами:
— ...В целях быстрейшей ликвидации чрезвычайной опасности, грозящей нам со стороны Врангеля, предлагаю утвердить командующим Южным фронтом товарища Фрунзе, Михаила Васильевича...
Еще раз окинув взглядом сидящих, Владимир Ильич повернулся к секретарю и спросил:
— Почему никого пет от Реввоенсовета, в чем дело?
— Только что ушел Склянский,—ответил секретарь.
— Ушел, — с досадой перебил Владимир Ильич. — Ну, что ж, решим без него.