Я уже успел порубить больше сотни врагов, когда в игру вступил косолапый.
Враги и не думали заканчиваться, даже когда я провалился в неконтролируемую стадию ярости, но все же до моих ушей донесся крик Безликого, командующего отступление…
====== На пороге дома ======
Первые ощущения показывали, что за мной кто-то ухаживал, ибо я был худо-бедно вымыт, и каким-то образом накормлен.
А вот лежал, видимо, на досках. Осмотрев помещение, я опознал огромную клетку, сделанную под шалаш. Из входа, через занавеску из брезента, сквозило, задувая снегом. В углу сидела навья.
— Очнулся, — прохрипела нежить. Лохмотья свисали с нее клочьями. Слишком уж она разложилась.
— Где мы?
— До бункера далеко. Мы посреди лагеря осаждающих. Наши отступили, а мы не успели.
— План действий?
— Вся надежда на тебя.
— Нам хана.
— Твой нож.
— Что нож? — В груде второсортного железа, которая валялась рядом с моим собеседником, валялся мой нож рядом с моим же мечом.
— Ты знаешь из чего он?
— Из кузни Волкодава.
— К металлу добавили особую присадку. — Обнажив нож я заметил едва различимый блеск. Никогда не думал, что блеск бывает серого цвета.
— Если убьешь кого-то, он оживет и будет в твоей власти. Теперь с разделением Силы можешь не париться.
— Сомневаюсь, что это поможет.
— А ты попытайся.
Я нацепил ножны на броню. Из оружия только меч с ножом и остались. Что ж, негусто, с учетом огромной армии врага.
Осторожно выйдя из укрытия, я уперся в стену из снега. Оказалось, клетку еще и закопали. Вокруг горели костры. Демоны хорошо обосновались. Повсюду шныряли патрули.
— Ты забыл, — навья высунулась, протягивая мне шлем Привидения-инквизитора. Я нехотя надел его. Перед глазами появились строки:
— Загрузка системы.
— Сбой программного обеспечения.
— Носитель неопознан.
— Внимание, неполадки в системе электроснабжения
Что за… как он может работать? В ответ на мои мысли шлем выдал текст:
— Нормально работает. Я же сказал, что мы друг другу еще пригодимся.
В углу появился радар. Синей точкой обозначалась навья, красными, я так понял, демоны. Мда, привидения тоже любят стрелялки, даже будучи генетически выведенными упырями.
Надо бы проверить нож. Заодно и разведать обстановку. Экран вывел картинки, обозначающие, что за упыря стоит извиниться.
Путь до ближайшего скопления врагов занял минут пятнадцать, не больше. Один как раз только что отлил прямо на палатку.
Я подкрался к нему, втыкая нож в плотную шею, прямо промеж железных пластин грубо сделанного доспеха. Мне почудилось, что от ножа и из шеи вместо крови отслоились тонкие нити паутины, обвивая голову демона и тут же растворились.
Я вырвал нож, швыряя тело в снег — шум лагеря позволял это сделать незаметно. Не знаю, должно так быть или нет, не я изобрел это оружие.
Только вот тело встало, глядя на меня немигающим равнодушным взглядом. В остальном же он выглядел живым. Даже след от ножа исчез.
— Ты меня не видел, — мертвяк кивнул и спокойно пошел в лагерь. Принцип понятен — убил-полдчинил. Осталось остальных «завербовать». Совесть меня не заест — сами напали, так что это их проблемы.
Лагерь был утыкан красными точками. Мой «новобранец» обозначался синим. Вспоров палатку, я прошел внутрь.
Сидевшие за столом не сразу поняли, что происходит. Нож вошел в спину первого ровно промеж позвонков, вскрывая железо, как бумагу, второго я заколол двумя ударами в грудную клетку, еще одного полоснул по горлу.
Двоих придержали уже подчиненные мной демоны, затем уже пятеро продолжили пиршество, начисто игнорируя мое присутствие.
Вошедший слуга поставил жестяной таз с сырым подгнившем мясом (ну и мерзость) и был тут же затянут мной в палатку, одновременно с этим я вогнал в него нож.
— Приведи главного, — приказал я. Он пулей выскочил наружу. Уже через минуту к нам двигались три красные точки. Демоны сами встали ко входу, готовясь скрутить входящих.
Главаря, одетого в экзоскелет без усилителей мышц, схватили сразу трое, слуга с остальными втолкнули в палатку его охрану.
Одеты они были в «ратники», как и я. Главарь с рыком вырвался, кидаясь на меня, я отступил назад, нанося удар за ударом. В конце-концов он упал на четвереньки, позволив мне перебить его телохранителей.
Демоны разошлись по своим местам, изображая нормальную жизнь в лагере. Что-то это не мой метод. Не привык я работать по-тихому.
Почему-то уже пол-лагеря окрасилось в синий. Выйдя из палатки, я увидел лагерь во всей его мерзости: на самодельных вешалках висели недоразделанные туши.
Уже не понять — людей или животных. Видно лишь, что разделывали их зубами. Местные жрали сырое мясо с кровью везде — на снегу, возле костра и просто на ходу.
Один демон с ревом кинулся на меня, уронив недогрызенную кисть прямо в костер. Я спокойно выставил колено навстречу его печени. Едва он согнулся, вогнал нож ему в спину, отпуская его по инерции в палатку.
Ринувшиеся на меня демоны были задержаны сородичами, которых я успел «завербовать». Началась натуральная резня.
Главарь дробил головы подчиненных шипастой булавой. Мне вмешиваться не пришлось. Выжившие растащили трупы, от которых скоро ничего не останется.
Пока я осматривал местность, случайно глянул в глаза одного из демонов. Его зрачки выглядели вполне человеческими.
— Вижу, ты преуспел, — заявила подскочившая навья.
— Не мой метод.
— Значит, будешь работать по старинке.
— Значит, буду, — легко согласился я.
Внутренний зверинец требовал выжечь все дотла. Пожалуй так и сделаю, но не сейчас.
— Как их выгнать? — навья нахмурилась.
— Руби, пока не сработает воскрешение, кадавры помогут.
Я достал свой меч. Он радастно сверкал, предвкушая битву.
— Ну, повоюем, — сказал я, направляясь к другому лагерю.
Первых врагов меч взял на себя — способность клинка к самостоятельному ведению боя никто не отменял.
Демоны, как всегда, нападали толпой, мешая друг другу. С помощью медведя, я довольно долго держал нагрузку.
Пик наполнения энергией совпал с тем моментом, когда толпа поредела, а новые были еще далеко.
С дружным ревом, мертвецы вскочили живой стеной на бегущих сородичей.
— Бежим! — крикнула навья, срываясь в первый лагерь демонов.
Шум битвы звенел в ушах. Пришлось перепрыгивать через демонов.
Я не различал живых и мертвых, просто бежал по их спинам.
Иногда, когда я отталкивался ногой от чьей-то спины, возникало смутное ощущение.
Такое чувство, будто я наступал на собственную спину.
Часть восставших заняла оборону вокруг нас, от звона в ушах разболелась голова.
— Доволен? — спросила навья, явно издеваясь.
Мы зашли в палатку, чтобы не оглохнуть от шума.
Теперь надо прорываться к своим, если впустят.
Только вот мы окружены, хоть у мертвецов и есть преимущество — труп не убить.
На одного кадавра приходился десяток демонов, из которых пятерых он успевал перебить.
Как же непривычно чувствовать каждого из них, хоть и поверхностно — вот откуда те ощущения.
Думаю, похожие ощущения возникают у телепатов во время сканирования местности.
Навья сидела в палатке, скрестив ноги, я тоже, но ближе к печке, сложенной из кирпичей без намека на скрепление раствором.
Обогрев, видимо, имелся лишь у главы лагеря. Кстати, он тоже бьется с бывшими сородичами.
Я выглянул из-за полога командирского жилища.
Кроме того, что я чувствовал, было еще очень много врагов.
Оказалось на одного нашего приходилось куда больше десятка врагов.
— Не подведи, косолапый, — пробормотал я, выходя с мечом наперевес.
«Разговор с самим собой — явный признак отъехавшей крыши».
«Без тебя знаю», — как же я мог забыть про шлем с приведением?
«Ты не устал?»
«Есть немного, а что?»
«Выдохнешься, видно будет».