— Это далеко?
— Да, и небезопасно.
— Ну, так чего мы тут сидим, пошли. Чего кота тянуть за хвост, — сказал я Задире, который смотрел на меня круглыми глазами.
— Ты же только что при смерти был!
— С кем ни случается. Жизнь состоит из мелких неприятностей! Жизнь, вообще, одна сплошная мелкая неприятность.
Как всегда, пережив жуткую историю, грозившую мне кончиной, я становился неунывающим оптимистом…на некоторое время.
— Философ! — проворчал Задира.
О чем только не поговоришь в долгой дороге. Задира вдруг заявил, что устал скитаться и, вот ведь, Третий министр в драконьей стране был, пожалуй, прав: все у него есть для счастья — разве что детей не хватает.
— Я не знал, что ты считаешь продолжение рода важным занятием! — засмеялся я.
— Нууу…понимаешь, все мы должны продолжить жизнь после смерти. А в ком, как не в детях! — важно изрек Задира.
— Неужели? — съязвил я.
— Мне, кажется, так мой отец говорил, — стал оправдываться он.
Я решил над ним немного поиздеваться.
— А что, Задира, быть может, в Эбурге теперь живут твои дети!
— Ты о чем это? — испуганно спросил он.
— А ты забыл жаркую ночь в стогу сена с той аппетитной блондиночкой.
— Ууу!
Он задумался — мои слова глубоко запали в его голову.
— А что, ты думаешь такое возможно?
— А от чего нет? Все возможно. Ни ты, не я не знаем, сколько наших детей блуждает сейчас по свету, что может, и к лучшему.
Если бы я знал, что в скором времени мои слова покажутся мне почти пророческими!
Так получилось, что дорога привела нас в земли близкие к Союзу Семи княжеств. В одном селении покупая провизию, мы увидели знакомое лицо!
— Опа! Да это же Пантокло! Помнишь его, Задира?
— Как же помню, — пробурчал он, — по милости этого шалопая мы чуть не лишились золота! К тому же 10 монет слишком большая плата за работу посыльного.
— Брось, Задира, парень был не виноват! Эй, Пантокло! Узнаешь нас?
Он узнал и испуганно вздрогнул, видимо страшась появления дракозавра.
— Не бойся, его нет с нами. Как твой отец? Больше не бьет тебя?
— Он помер тем же летом, что были вы.
— А ты теперь все унаследовал?
— Да, и вот я тут по делам, продаю кое-что и покупаю.
— Расскажи нам, Пантокло, как жизнь в вашем Эбурге?
Он ухмыльнулся.
— После того как вы ушли, странные слухи бродили по нашим землям. Кто-то говорили, что вы нечистая сила, кто-то говорил, что вы ангелы с небес. Князь развелся с женой и женился на одной из этих…купальщиц. Его жена вышла за Андропола. А эти купания теперь вошли в обычай и каждый год…с той поры все девицы ныряют в реку, утверждают, что вода ее целебна: и молодит и красит.
Все жрецы вернулись и сильно негодовали! Ходили слухи, что двое объявили вас самозванцами. Но один жрец Найденос, возражал им и, выспросив все подробности обряда проведенного вами, утвердил его новое толкование. Вот так то!
— Слушай, Пантокло, а скажи мне, — спросил заинтересованно Задира, — не родила ли кого та блондинка, что уделяла мне внимание на празднике?
— Пипина? Да она родила после вашего отъезда. Двойню! Вылитые вы.
Задира густо покраснел. А я очень пожалел о том моем предположении, что подтолкнуло Задиру к опасным вопросам.
— И как же она? Одна?
— Ну, вышла замуж, муж ее почти сразу издох, а она ждет вашего возвращения.
— Вот что, Пантокло, — сказал тихо Задира так, чтобы не услышал я, но я все-таки услышал, — возьми деньги, ты, я знаю, парень честный, и отдай их Пипине, скажи, пусть детям что-нибудь купит…и себе там.
Этот болван отдал Пантокло почти все наши деньги!
— Ну что ж, за удовольствия надо платить, — недовольно сказал я ему, узнав о том, что наша наличность сократилась до двух серебряных монет.
С той поры Задира стал время от времени глубоко задумываться. Поначалу я не понял, что гложет его, но вот однажды он проговорился, глядя на крестьянских детишек копошащихся в песке:
— А вот и мои — могли быть такими!
До меня дошло! Мой приятель затосковал о своих невиданных детях! Я долго переваривал это открытие и, наконец, решил:
— Вот что Задира, думаю, что тебе надо отправиться в ваш Эбург и найти свою Пипину и воображаемых детей, если ты, разумеется, уверен, что они твои!
— Да! — обрадовался он, и его искренняя радость меня сильно огорчила, — ты тоже так думаешь?!
"Кажется, я потерял единственного друга", — мрачно подумал я.
— А как же ты? Твой меч…
— А что мой меч, если верить словам духа, то все это безобразие предназначено мне одному. О тебе он ни слова не говорил. Я найду его могилу и все… — разделаюсь с ним!