«Он скоро закончит и уйдет, надо еще немного потерпеть и подождать, все станет хорошо, будет лучший момент» успокаивала она себя. Вот только...
- Бей же!!!- зазвенел голос в ее голове. Услышала внутренней голос Кря, испугалась, и не смогла не повиноваться команде. Ударила конюха ногой со всей силы, практически не почувствовав сопротивления. Конюх подлетел до крыши, размазавшись кровавой звездой на потолке, разбрызгивая повсюду кровь и оставляя след из смердящих внутренностей.
Глядя на это Кря стала бить дрожь и подкатываться рвота. Она не произвольно закрыла рот, чтобы не крикнуть, забыв, что и не может кричать. Пробил липкий пот, а жилет стал мерзко прилипать к телу. Она убила. Убила его. Как? Что же теперь делать? Она не знала. Точнее она знала. Все уже было обговорено и решено. Но есть разница, тем более она не планировала его убивать.
- Шаг сделан, семя взошло. Действуй дальше. Потом поплачешь. Бегом!!! - спокойный звенящий голос, сменился криком и командой. И вновь повинуясь, она устремилась из конюшни, даже не одев свои шорты.
Она тягала тяжелые грузы, но ноги лучше подходили не для телеги. Боги прокляли ее, но это проклятье сделало ее ноги идеальными для бега и прыжков. Но у нее не получалось прыгать точно, и она никогда не разгонялась до максимума. Для этого нужна была практика, длины и высоты конюшни не хватало для тренировки. А тренироваться открыто она не могла. Побежала прыгающими прыжками с конюшни в сторону особняка, к дверям в кладовую. Там у двери, мило щебетали служанки, и развешивали белье для лунной просушки. Они даже не успели понять, как мимо них пролетела тень и снесла дверь подсобки. Заглянув во внутрь помещения, они увидели Кря с железными руками, лежавшую на мешках. Служанки в страхе заверещали, а Кря тем временем, стала бежать на кухню. Выбив очередную дверь плечом, зашибив одного кухаря отлетевшей створкой. Вот только она этого не заметила. Повара, что засаливали и коптили блюда, бросили свои дела и убежали в страхе. Она ворвалась на кухню, а бежавшие ей были не нужны. Ей нужна еда, а, именно, мясо. Стала чуть ли не целиком глотать куски копчёного окорока и ног оленя, готовившего на огне. С каждым новым куском она проводила языком по деснам. Пока наконец не почувствовала зачатки клыков.
«Сработала. Их теория, что мясо будет способствовать практически мгновенному росту зубов, сработала» - радостно заулыбалась она.
- Пей молоко!!! - Снова голос дал приказ.
Повинуясь голосу, она нырнула с головой в ведро с молоком утром выдоенной коровы. Выпив половину буквально за раз, опять провела языком по деснам, ее клыки стали уже более явными. Но они по-прежнему были маленькими.
- Хватит, быстрей к служанке.
Кря остановилась на мгновение. Отобрать у служанки ее волосы и честь, остричь наголо. Она ненавидела эту служку. Каждая боль сопровождалось ее издевками. Та остригала ее волосы. Кормила и поила ядами. После изнасилования сидела рядом, наслаждаясь ее унижением под сладкий аромат вина. Она ее ненавидела еще сильнее, чем юную графиню и графа. Те не стремились делать ее мучения, вечными. Может и убить ее. Но Кря не хотела становиться тем монстром, о которых рассказывали. Она просто хотела к матери. Ослушавшись голос, она схватила мешок и стала запихивать в него еду, что попалась на глаза, ножи, кухонную утварь, пару бурдюков с водой. Всего набралось четыре больших мешка, связав по два между собой, закинула за плечи и выбежав из кухни, ломанулась в сторону врат из особняка.
От особняка до ворот шла длинная и хорошо ухоженная дорога, по краям которой росли кусты роз. У врат всегда дежурила охрана. Они услышали шум и волнение, исходящее из особняка. В какой-то мере они уже были готовы к подобным событиям. Все доверяли чутью наиболее опытного стража, хоть и считали некоторые меры излишними. Именно поэтому, врата, как и большинство дверей были усилены. А в самом особняке была специальная комната, куда бы эвакуировали графа с семьей. У самих ворот лежали удлинённые копья с перовидным жалом и тяжелым круглым противовесом, такие копья могли удержать только двое. И сейчас четыре огромных копья, были выставлены в сторону дороги к особняку.
- Ты уверена? - немного разочарованным звоном спросил голос
Месть не успокоит ее, а вот тепло материнского сердца, объятия матери способны на это. Она знала это, именно так и написано в книге: «Любящему сердце не нужна месть».
В отличие от стражников Кря видела их более чем четко, ночь не была этому помехой. Никто не знал, что ее огромные глаза также являлись частью проклятья. Ночью она видела мир ничуть не хуже, чем днем, только немного более синим. Поэтому направила бег влево, в сторону от стражи, чтобы попытаться перепрыгнуть забор. Сделав три подпрыгивающих шага, на четвёртый оттолкнулась со всей силой, на которую была способна, и перестаралась. Она с лёгкостью перепрыгнула стену в два человеческих роста. Она летела, это окрыляло, давало удивительные ощущения, но радость от полета длилась недолго. Все же он был неуправляемый. Внизу, в точке приземления, росли кусты колючек, раскинувшиеся широкой полосой вдоль забора. Угадив в них, она стала барахтаться, словно рыба в сетях, чтобы вырваться из плена. Колючки имели тонкие стебли, увешанные множеством крупных крючковатых игл, которые окутывали и впивались в кожу и одежду. Она вертелась, пытаясь выбраться из них, давно отпустив мешки, но все сильнее запутывалась и разрывала кожу рук, ног и лица. Почти встав на ноги чтобы оттолкнуться и вырваться из кустов, ее бок пронзила острая боль, схватившая дыхание. Стражники, что были по другую сторону стен, быстро среагировали и поспешили на шум. Они почти не видели. Но вырывающаяся из кустов Кря создала достаточно шуму, и слепой бы ее нашел.