Гюннар нахмурил брови, прочитал начало. Так же на автомате достал свой планшет, а после, спохватившись, спросил:
– Не возражаешь, если перепишу себе?
– Нет, конечно! – удивился Брис. – Я ведь понимаю, оно может вам пригодиться.
Гюннар кивнул и быстро перебросил данные. У него поначалу тоже возникли некоторые сомнения насчет необычности «триплекса». Но, как говорится, новичкам везет. И Брис Илиан явно был из очень ярких примеров данного правила.
– Меня до сих пор мучают сомнения, правильно ли я поступил? – выдал Брис, но собеседник только машинально кивнул, полностью поглощенный изучением полученной информации. Молчание за столом несколько затянулось.
– Тебе повезло, дружище! – задумчиво выговорил, наконец, Гюннар, наверное, уже в третий раз прогоняя запись на своем планшете.
Брис не стал переспрашивать. И так было видно, что продолжение следует.
– Этот «триплекс» появился только-только. И не успел полностью сформироваться. Чуешь, что это значит?
Гюннар бросил быстрый вопросительный взгляд поверх своего планшета.
– Значит, это не сбой локатора. Выходит, я…
На лице Бриса медленно проступило понимание и сильное удивление. Он уже не знал, что делать – то ли смеяться, то ли ругаться.
– Вот-вот! Ты то ли по неопытности, то ли по интуиции принял единственно правильное решение. Такие… – Гюннар сделал особое ударение на этом слове и постучал по своему планшету ногтем, – надо проходить только насквозь. Ведь если ты его уже видел, значит…
– …значит уже находился в его поле искажений.
– Именно, – мрачновато выговорил Гюннар, сложил планшет и отложил его в сторону.
– А это значит, что… – Брис нервно сглотнул.
– Вам сильно повезло. С боевым крещением, стажер! – хмыкнул Гюннар, подтаскивая полную кружку. Он поднял ее над столом и призывно посмотрел на юношу. Тот быстро сообразил и тоже поднял свою, такую же дубовую.
Кружки звучно стукнулись друг о друга. Пена взлетела над краями обеих и смешалась, упав обратно. Стажер и астрогатор бодро выхлебали каждый свою и уже с совершенно иным настроением придвинули следующую пару. Брис заметно повеселел.
Едва начавшееся веселье спевшихся астрогаторов прервало появление сильно подвыпившей личности. Типчик был с хорошо видимыми нашивками бригадира трюмной команды звездолета «Звездный медведь». Друзья за интересным разговором не заметили, как тот поднялся от соседнего столика. Видно, собственные крутые неприятности, которые, как он доподлинно знал, причинены именно этим стажером, да совершенно неподобающее веселье Бриса вместо раскаяния за содеянное сильно его взбесили.
Бригадир врезал подзатыльник Брису, отчего тот разлил по столу свою кружку. Упершись кулаками в стол, как бык рогами, пришелец принялся выговаривать Брису все, что о нем думает. За то, что «вляпал корабль в «чуму»», что «руки у него не из того места растут». Он всего-то успел сказать пару предложений, но развить тему ему не позволил Гюннар.
Аккуратно и как-то по-деловому отставив в сторону недопитую кружку с пивом, тот так же аккуратно скользнул из-за стола, по пути каким-то очень даже привычным и отработанным движением отбросил назад стул, на котором сидел, и… В следующее мгновение перепивший бригадир уже летел спиной вперед, задрав подбородок к потолку.
– Посиди чуток, – коротко сказал Гюннар Брису с каким-то странным вожделением. – Я сам разберусь.
Впрочем, странным вожделение здоровяка оставалось для юноши недолго. Уже через мгновение он сообразил, что Гюннар очень любил подраться. Слишком хорошо было видно, с каким бешеным энтузиазмом он размахивал кулаками. Видно, эта драка здесь была не первой за последние дни, если с самого начала бармен вел себя опасливо. И не первой, которую устраивал именно Гюннар.
Вскочивших из-за порушенного стола собутыльников бригадира он расшвырял, как тряпичные куклы. И пошло веселье. Нападавших на него, как собаки на медведя, друзей обидчика здоровяк весело встречал ударами пудовых кулачищ. Кто-то не в меру ретивый, видно, служивший ранее в каких-то войсках, пытался применить против Гюннара что-то из рукопашного боя, но всякий раз пролетал мимо, неизбежно получая вдогон очередную сильную оплеуху. Явно и сам Гюннар был ученый. Причем учился у очень хороших учителей. Возможно, тоже в армии.
Те, кто был не при делах, подхватились с мест и опасливо жались к стенам. Другие же, видя то ли повод, то ли необходимость усмирить дебошира, то ли вообще вступиться за своих, присоединились к свалке.