Кулик сошел с кафедры, развернул лежащую на столе карту, повесил ее на доску и взял деревянную указку.
- Мы отправляемся завтра с Московского вокзала. Едем на поезде до Тайшета. Там нас встречают тридцать подвод, которые везут нас и оборудование по конному тракту 400 километров до поселка Кежма на реке Ангара, где мы меняем лошадей, садимся верхом и едем по таежной тропе еще километров 200 до поселка Ванавара на самой Подкаменной Тунгуске. В этом поселке - фактория Госторга, снабжающая эвенков продовольствием, порохом и дробью в обмен на пушнину. Последний, так сказать, форпост цивилизации. Место падения метеорита находится в восьмидесяти километрах к северу от Ванавары. Туда мы и пойдем по оленьей тропе. Пройдя в зону вывала леса и определив точное место падения метеорита, мы построим там барак из леса, заблаговременно поваленного для нас метеоритом, справим новоселье и начнем свою научную деятельность. Вопросы?
Полноватый астроном Ихилевич поднял руку:
- Как долго может продлиться экспедиция?
- Коллега, не задавайте метафизических вопросов, - парировал Кулик. Пока не найдем!
- Пока хватит продовольствия, - заулыбался невзрачный Трифонов.
- Пока мороз не ударит! - подхватил маленький и вертлявый буровик Гридюха.
Студент-энтузиаст с еле различимой бородкой сутуло приподнялся:
- Товарищ Кулик, а правда, что курящих... того... вы не берете?
- Истинная правда, молодой человек! Табачный дым не переношу. И считаю курение вреднейшей привычкой старого мира. Мы с вами строим новый мир. Так что, выбирайте - табак или Тунгусский метеорит!
Все засмеялись. Студент поскреб подбородок:
- Ну, того... Метеорит.
- Прекрасный выбор, юноша! - воскликнул Кулик.
Все засмеялись еще громче.
- Ах, Боже мой... - качала головой Маша. - Как ужасно, что он не берет в экспедицию женщин. Это такая ошибка! Я бы дневник вела...
- И еще, товарищи! - посерьезнел Кулик. - Местное население, с которым нам предстоит работать, - эвенки и ангарцы, деньгам предпочитают продовольствие, а более всего - порох, дробь и спирт. Боеприпасов у нас с избытком, а вот спирта нам много не дают. Так что если каждый из вас прихватит с собой фляжку спирта, это заметно ускорит наше продвижение по тайге. Вопросы? Нет? Тогда - за дело, товарищи! Николай Савельевич проинформирует вас.
- Попрошу всех проследовать на паковку багажа, - привстал Трифонов.
Собравшиеся повставали, заговорили. Кулик снял очки и, близоруко щурясь, протирал их:
- Да! Вот еще...
Все тут же смолкли. Кулик надел очки и посмотрел на меня:
- Среди нас будет человек, родившийся в момент падения Тунгусского метеорита.
И я понял, что Кулик взял меня в экспедицию только из-за этого. Все с любопытством повернулись ко мне.
- В каком месте вы родились? - спросил Трифонов.
- В тридцати верстах к северу от Питера, - ответил я.
- Километрах, километрах, юноша! - поправил Кулик. - Гром ваша мамаша слышала при родах?
- Слышала. И не она одна, - ответил я.
- Его в тот день слыхали по всей Руси, - произнес сумрачный геолог Янковский.
- А что еще вам рассказывали про день вашего рождения? Было ли еще что-нибудь необычное? - пристально смотрел на меня Кулик.
- Необычное... - я задумался и вдруг вспомнил: - Конечно. Было. Родные говорили, что тогда совсем не было ночи. И небо сильно светилось.
- Совершенно верно! - поднял длинный палец Кулик. - Это явление было отмечено на всем побережье Балтийского моря, в северной части Европы и России - от Копенгагена до Енисейска! Аномальное свечение атмосферы!
- О чем писали Торвальд Кооль и Герман Зайдель, - закивал головой Ихилевич. - Яркие зори, массовое развитие серебристых облаков...
- Массовое развитие серебристых облаков... - громко повторил Кулик, задумался и вдруг резко ударил кулаком по кафедре. - В этот раз мы обязаны найти метеорит!
- Найдем! Никуда не денется! Для того и едем! - загалдели все.
- Саша, Саша, как это прекрасно! - Маша повернула ко мне свое раскрасневшееся лицо. - Найди, найди Тунгусский метеорит!
- Постараюсь, - пробормотал я без особого энтузиазма.
Мне просто хотелось куда-то ехать. Ехать и ехать, как тогда.
На следующий день мы отбыли поездом Ленинград - Москва - Иркутск, в котором для нас был выделен целый вагон. Четверо суток до Тайшета прошли в разговорах и спорах, в которых я был пассивным слушателем. В нашем вагоне №12 спорили на актуальные темы: о коммунизме, о свободной любви, об индустриализации, о мировой революции, о строении атома и, конечно же, о Тунгусском метеорите. Все это сопровождалось отличным по тем временам питанием и бесконечным питьем чая с неограниченным сахаром, что мне, после полуголодной жизни, было особенно приятно. Наевшись конской колбасы, балтийской селедки, вареных яиц, хлеба с коровьим маслом и напившись крепкого чая, я залезал на верхнюю полку и в полудреме смотрел в окно, где проплывали бесконечные вологодские и вятские леса. После уральских невысоких гор их сменил ни с чем не сравнимый сибирский ландшафт, а от Челябинска до самого Новосибирска раскинулось беспредельной ширью дно древнего, по словам Кулика, моря, поросшее сосной и лиственницей. И глядя на этот простор, я засыпал.