Эми почувствовала, как покалывают ее глаза. Вероятно, она сказала слишком много, но ее это не заботило. Куда больше ее беспокоили слова тех парней:
— Кроме того, они ведь не знают, по какой причине вы дома, не так ли? Ты мог быть ранен, не так ли? — Внезапно в ее голове промелькнула ужасная мысль. — Ведь ты здесь именно поэтому, не так ли? Ты один из протестующих?
— Что это значит? — Сказал он.
Она остановилась.
— Ты не знаешь о протестующих? Где ты был?
— Нигде, Эмили, честно. Я только что был… много, хотя на мой взгляд совсем недавно, но я никогда не отказывался.
— Вы были в армии?
Он заколебался, прежде чем ответить. Луна скрылась за облаком, и вдруг
она не могла разглядеть его черты, лишь темное очертание фигуры.
— Нет, — сказал он. — Ну, вроде. Это трудно объяснить, и я больше не могу ничего сказать, Эмили. Неосторожные разговоры могут стоить тебе жизни, заешь ли…
— Ты не должен говорить, если не хочешь. По крайней мере, я не хочу, чтобы ты говорил мне неправду.
— Я не шпион, — Эмили посмотрела на его кривоватую улыбку. — И я не думаю, что я трус. Но тебе придется поверить мне на слово.
— Ну, — мягко сказала Эмили, — на, что был бы похож мир, если бы нельзя было положиться на слово джентльмена. — Она похлопала его по руке. — Ты хороший парень, не так ли, мистер Уильямс? Ты слушаешь, а большинство парней не могут похвастаться этим. Не так много придется потратить девушке, чтобы спросить, он ли это? — Она взяла у него белое перо и воткнула в шляпку рядом с бабочкой, — ну вот, — сказала она. — Это ведь касается всех нас, не так ли?
— Да, — сказал он. — Ты права.
В небе ярко блестели звезды, и Эмили оглянулась на темное поле. Она чувствовала себя немного застенчивой. Они были недалеко от деревни, и Эмили задумалась над тем, видел ли их кто-нибудь.
— Я терпеть не могу эту дорогу. Давай срежем.
Ее спутник с сомнением посмотрел на темное поле:
— Я не вижу дороги.
— Она есть, — сказала Эмили. — Если ты знаешь дорогу. Не беспокойтесь, мистер Уильямс, я не поведу вас в лес!
Она пересекла переулок, вскарабкалась на забор и спрыгнула по другую сторону:
— Я могу подать тебе руку, если хочешь.
— Я думаю, что справлюсь. — Он забрался на забор и посмотрел на нее. Парень выглядел так неловко, словно был курицей, что снесла неожиданно большое яйцо.
Эмили рассмеялась.
— Наверное, ты горожанин, раз не видел забора до этого вечера!
— На самом деле, я из деревни, просто обычно я этим не занимаюсь.
— Есть приятель, который делает это за вас?
— Что-то вроде того, — он спустил ноги и спрыгнул вниз.
— Хотелось бы мне иметь такого приятеля, мистер Уильямс. Я не возражала бы, если бы вы были со мной! — Она вдруг рассмеялась, причем вышло на удивление легко.
Они перешли на бег, быстро спускаясь вниз.
Деревья появились изнеоткуда. Мистер Уильямс вдруг резко дернул руку Эмили обратно.
— Ой! — Эмили опустила руку, чтобы погладить ее плечо. — Ой! Больно!
— Извини! Извини! Мы были очень близки к деревьям.
— Деревьям? Неужели ты веришь во весь этот бред про лес?
— Бред?
— Ласточкин лес, — сказала она. — Разве ты не слышал о том, что он может съесть тебя? — Она пошевелила пальцами. — Ерунда.
Уильямс посмотрел сквозь ветки, словно пытался что-то увидеть.
— Не стоит недооценивать старые истории, — сказал он. — Рассказы значимы и бред иногда может превратиться в то, что навсегда изменит жизнь. — Он оглянулся назад, в сторону переулка. — Возможно, мы должны идти, — сказал он, причем казалось, что он говорил это себе, но не Эмили. — Возможно, мы должны выяснить, что происходит. Если есть путь, то должна быть причина, чтобы идти.
— Это штамп, который не подходит для леса, — Эмили почувствовала смущение тем, что он не обращает на нее внимание. Это начинало портить ей настроение. — Неужели ты боишься старых деревьев?
— Молчи! — Он коснулся пальцем ее губ.
— Не делай так, мистер Гадость!
— Слушай! — прошептал он. — Слышишь?
— Я ничего не слышу… — Он начал пугать ее, и теперь Эми было горько осознавать, что она оказалась в темном поле наедине с незнакомцем. Но он не пытался сделать ей больно.