— Разрешает он? Не женщина? Почему же женщины позволяют обращаться с собой так, как будто они хуже мужчин?
— Они так не думают. Они знают, что женщина и мужчина равно важны, но в Клане мужчины и женщины очень отличаются друг от друга.
— Конечно, отличаются. Везде мужчины и женщины отличаются.
— Это не то, что ты имеешь в виду. Ты можешь делать все, что делает женщина, кроме рождения ребенка, и хотя ты сильнее, я могу делать все то, что можешь ты. Но мужчины Клана не могут делать многих вещей, доступных женщинам, и наоборот. У них для этого нет родовой памяти. Когда я училась охоте, многие удивлялись тому, что у меня есть способности к обучению и даже желание учиться, что шло вразрез с традициями Клана. Особенно это удивляло женщин. Такое никогда бы не пришло в голову женщине Клана.
— Ты говорила, что люди Клана и Другие очень похожи.
— Да. Но кое в чем есть существенные различия. Ты готов поговорить с ним?
— Да.
Высокий белокурый мужчина подошел к сидевшему на земле мощному коренастому человеку. Опустившись перед ним, Джондалар взглянул на Эйлу, та одобрительно кивнула.
Джондалар никогда еще не видел плоскоголовых так близко, и он сразу вспомнил Ридага. При взгляде на этого мужчину стало ясно, что тот мальчик — странный болезненный ребенок — не был настоящим плоскоголовым. Он вдруг понял, что черты лица у Ридага были очень смягчены. Лицо же этого человека было массивным, тяжеловатым, с мощными челюстями и довольно большим острым носом. Шелковистая, недавно подстриженная борода не могла замаскировать отсутствия подбородка. При виде густой каштановой массы чуть курчавых волос на огромной, удлиненной формы голове, круто скошенного лба с тяжелыми надбровными дугами Джондалару невольно захотелось для сравнения ощупать свои лоб и голову. Теперь он понимал, почему их называют плоскоголовыми. Это выглядело так, как будто кто-то слепил из глины обыкновенную голову, а затем сплюснул ее, убрав излишки глины назад.
Под кустистыми бровями поблескивали желтоватые, почти как у газели, глаза, полные любопытства, ума и скрытой боли. Джондалар понял, почему Эйла решила помочь этому человеку.
Приветствуя его жестом, Джондалар почувствовал некоторую неловкость, но на сердце полегчало, когда он увидел изумление человека из Клана и его ответный жест. Джондалар не знал, что делать дальше. Решив вести себя так, как если бы он встретил человека из другой пещеры или из другого стойбища, он стал вспоминать жесты, которыми объяснялся с Ридагом.
Он показал жестами:
— Этого мужчину зовут… — А затем четко произнес свое имя: — Джондалар из Зеландонии.
Это вышло слишком распевно, чтобы человек из Клана мог что-то разобрать! Он затряс головой, как бы стараясь прочистить ухо, чтобы яснее слышать, затем постучал по груди Джондалара.
Тот понял и снова жестами показал:
— Этого мужчину зовут… — И медленно произнес: — Джондалар.
Человек закрыл глаза, сосредоточился, затем, открыв их, громко сказал:
— Диондар.
Джондалар улыбнулся и кивнул. Не очень ясное, с проглоченными звуками произношение было знакомым. Эйла! Она произносила слова чуть-чуть похоже. Вот откуда ее необыкновенный акцент. Неудивительно, что никто не мог определить его. У нее был акцент Клана, но никто не знал, что они умеют говорить!
Эйла удивилась, как почти четко человек выговорил имя Джондалара. Она даже засомневалась, что ей самой удалось бы выговорить так же хорошо впервые. Наверное, этот человек общался с Другими и прежде. Если его уполномочивали общаться с Другими — это указывало на его высокое положение. И она поняла причину, почему он опасался «родства» с ними. Потому что они были не только Другие, но Другие с неизвестным статусом. Ему не хотелось понижать свой статус, но обязательство есть обязательство, к тому же он и женщина нуждались в помощи. Ей надо было каким-то образом убедить его, что они были теми Другими, которые понимали значение сотрудничества и были достойны этого.
Человек, не глядя на Джондалара, стукнул себя по груди и, подавшись вперед, произнес:
— Джубан.
Эйла почувствовала облегчение. Обмен именами сам по себе значил немного, но все же это было начало. Она взглянула на женщину, волосы которой были светлее, чем у нее самой. Кудрявые и светлые, они казались почти седыми. Джубан находился в расцвете лет, а незнакомка, молодая и очень привлекательная, возможно, была его второй женщиной, скорее всего она принадлежала другому Клану и представляла ценный трофей.
Женщина взглянула на Эйлу и сразу же отвернулась. Эйла заметила в ее глазах страх и волнение, тогда она повнимательнее рассмотрела ее. Ее талия была довольно полной. Она беременна? Неудивительно, что она так волновалась. Человек, сломавший ногу, уже не обретет прежней силы. Как бы там ни было, Эйла должна убедить Джубана, чтобы он разрешил ей помочь ему.
Оба мужчины, сидя, продолжали изучать друг друга. Джондалар не знал, что делать дальше, а Джубан ждал, что предпримет незнакомец. В отчаянии Джондалар повернулся к Эйле.
— Эта женщина — Эйла, — сказал он жестами и словами. Вначале Эйла подумала, что он совершил грубую ошибку, но, увидев реакцию Джубана, решила, что все хорошо. Сразу же представив ее, он невольно подчеркнул ее высокое положение. Джондалар продолжал говорить, как будто ему передались ее мысли.
— Она — целительница. Очень хорошая. Хочет помочь тебе, Джубан.
Для человека Клана жесты Джондалара казались детским лепетом. Они не могли передать оттенков высказывания, но его искренность была очевидна. Да и вообще удивительно, что Другой мог говорить на настоящем языке. Большинство Других трещали, мычали и рычали, словно животные. Они, как дети, играли звуками, и потому их считали глупыми.
Женщина же проявляла удивительное понимание всех нюансов языка и несомненные способности к общению. С неосознанной тонкостью она переводила некоторые едва уловимые жесты Диондара, тем самым облегчая их разговор. Как ни трудно было поверить в то, что она выросла в Клане и прошла такое большое расстояние, она говорила настолько хорошо, что почти верилось, что она принадлежала Клану.
Джубан никогда не слышал о Клане, с которым была связана эта женщина, а он знал многие Кланы, но вначале она заговорила на обычном языке, совершенно незнакомом Джубану. Даже речь его светловолосой женщины отличалась не так сильно. К тому же эта женщина из Других знала древние священные знаки и очень умело и тонко пользовалась ими, что было редкостью среди женщин. Она хотела что-то ему предложить, но он не мог ее расспрашивать. Женщины, особенно целительницы, любили держать кое-что в тайне.
Боль в сломанной ноге отдавалась по всему телу, и, боясь потерять самообладание, он некоторое время пытался справиться с болью.
Но как она могла быть целительницей? Она же не принадлежала к Клану. У нее не было родовой памяти. Диондар сказал, что она — целительница, и с большой убежденностью уточнил, что она — искусная целительница… И нога сломана, — он вздрогнул от боли и заскрипел зубами. Возможно, она и была целительницей. Другие должны были иметь их, но она не была целительницей Клана. А его долг и так уже был велик. Родство с этим мужчиной было плохим делом, но родство с женщиной, да еще владеющей оружием?!
Однако что они, он и женщина, смогут сделать без их помощи? Его светловолосая спутница ждет ребенка. Мысль об этом облегчила его страдания. Он страшно разъярился, когда те мужчины напали на него и пытались взять ее. Вот почему он спрыгнул со скалы. Спускаться было слишком долго.
Увидев следы оленей, он решил осмотреть местность со скалы, чтобы отыскать стадо, она же надрезала кору, чтобы потом собрать сок. Она сказала, что скоро потеплеет, но ей не поверили. Она все еще была чужой для Клана. Она продолжала настаивать, что будет тепло. Он хотел, чтобы она доказала это соплеменникам, поэтому согласился взять ее с собой, хотя и знал о тех… Других.
Было холодно, и он надеялся, что, держась вблизи ледника, они избегнут неприятной встречи. А вершина скалы казалась самым удобным местом для осмотра местности.