— Oui, c'est moi[1]. Ой! Прошу прощения за мой французский. Иногда я забываю вовремя переключаться на другой язык. Да, это я, Мелани́ Броссе. А вы тот самый месье Андар? — на «тот самый» она сделала усилительный акцент в интонации.
Я совершил небольшой поклон.
— К вашим услугам, мадмуазель Броссе!
— Называйте меня просто Мелани́. До меня дошли слухи о вас, и с тех пор я всё мечтаю встретиться с вами и кое о чём поспрашивать, — подмигнула мне девушка.
— Мечты сбываются, как видите. И вы, в свою очередь, называйте меня просто Андар. Предлагаю посидеть где-нибудь в харчевне, выпить кофе, чай или полакомиться моим любимым мороженым, а можно и того и другого. Недалеко от порта есть «Кухмистерская». Если вы не против, отправимся туда.
— Слышала об этом заведении, даже хвалили кухню. Но сама там не была. Да, c'est parti[2]. Имею в виду: давайте, поедем туда.
Мы быстро поймали экипаж, доехали до порта и сели на втором этаже харчевни на открытой террасе, благо погода позволяла. Я заказал себе и с некоторым трудом уговорил девушку попробовать новый сорт мороженого «Айриш Крим» вприкуску с кофе.
— Ммм, charmant! Действительно, очень вкусно. И как-то необычно. Я нечасто ем мороженое, но это я оценила. В мои годы становится всё сложнее поддерживать фигуру, — театрально закатила глаза Мелани́.
Интересно, в какие такие годы, если с виду она выглядела почти, как я. Может быть, на пару лет старше.
— Понимаю, что вопрос бестактен, но раз вы уж сами начали разговор про возраст, то… — я сделал паузу, — сколько же вам лет?
— Мне уже двадцать восемь, — со снисходительной улыбкой пожившей и повидавшей дамы ответила молодая девушка.
— Ничего себе! Я думал, мы почти ровесники, а мне только двадцать один. Вы выглядите очень молодо. И фигуре вашей можно только завидовать. А уж любоваться вами можно бесконечно, — тут уже я не удержался и сделал комплимент моей визави.
Мелани́ польщённо отвела взгляд.
Семь лет разницы в возрасте! Это кольнуло меня внутри. Из нескольких нумерологических книг я помнил, что связь с семилетней разницей в возрасте — однозначно кармическая и непростая. Ещё рано предполагать, тесной связи пока нет, но неужели это оно?..
Девушка источала запах магии. Я это чувствовал. При этом дальше некоторого порога не мог пробиться в её мысли или ощупать энергетику. Я аккуратно попробовал протянуть к ней своё ментальное щупальце. И был тотчас же грубо оттолкнут обратно. Я не просто наткнулся на невидимую стену, а был выгнан оттуда пинками. Перед глазами на секунду вспыхнул образ огнедышащей разъярённой химеры. А Мелани́, словно ничего не произошло, продолжала простодушно улыбаться, изображая уровень обывателя.
— Откуда же до вас дошли слухи про мои некоторые таинственные способности?
— Вы же знаете, mon cher Андар, слуги дружат и сплетничают между собой. Кто-то из челяди Фельшау разболтал соседнему дому, оттуда постепенно добралось и до меня. Но там нет никаких подробностей. Всё, как в тумане. Якобы вы чёрный маг и колдун и, наверняка, проводите сатанинские мессы с кровавыми жертвоприношениями. Вот и все слухи.
Я просто рассмеялся.
— Ха-ха! Ну ещё бы! А как иначе можно назвать мага, как не чёрным и не сатанистом. Ведь заражённое православием сознание российского общества не может вешать иных ярлыков кроме тех, что даёт им их духовенство.
— А разве вы не чёрный маг, Андар?
— Определение цвета оставим любителям ярлыков. В остальном же: я только учусь. Мне ещё многому предстоит научиться в пространстве магических наук и искусств. Расскажите же о своих оккультных успехах, étonnant[3] Мелани́, насколько вы продвинулись в своём познании? Да, я не силён в языках, но пару французских слов знаю, — поспешил пояснить я свой неожиданный переход на французский язык.
Девушка театрально сложила ладони вместе.
— Ах, Андар, это нельзя назвать успехами. Когда мы жили в Петербурге, лет десять назад, я посещала спиритические сеансы. Это было так увлекательно и интересно! Погрузиться в мир духов. Я прочитала несколько эзотерических книг, того же Жерара Анкосса, но мало что поняла в них. Доросла до того, что у меня есть колода марсельского Таро, которую я иногда использую в подсказках подружкам. У них вечно любовные интрижки и сложный выбор, куда лучше пристроиться замуж. Ну вы понимаете, о чём я. Гадаем вечерами при свечах. Так, баловство одно. Полагаю, что за столь мелкие шалости в годы Инквизиции даже не стали бы мараться и жечь на костре. Мелани́ сделала невинный взгляд и посмотрела на меня искоса.
Врёшь, подруга, ой, врёшь. Нутром чувствую, что просто Таро, да ещё в качестве редкой игрушки — не твой уровень. Заглянуть в омут твоих глаз поглубже — там явно видна вековая мудрость, чувствуется Магия, шабаши на местах силы во славу тёмных древних богов, там сама Шакти рвётся яростно наружу и полыхает красное адское пламя иных миров. А ты мне тут затираешь про баловство и редкие гадания легкомысленным подружкам. Пусть я не самый сильный маг, но оцениваю себя трезво. Пролезть в голову и считать хотя бы поверхностные мысли и настроение у обывателя сумею. А тут я даже сквозь твоего хранителя пробиться не сумел. Отпихнули, как слабого щенка, и наподдали хорошенько, чтоб неповадно было! И как бы ты ни пыталась сейчас изобразить из себя простушку, у тебя не получилось меня обмануть.
Я мысленно прочитал формулу подключки к теневому аркану Чернокнижник, а затем девять раз произнёс имя царя теней Альшена. Теперь моя попытка проникновения будет менее заметна, и я проползу тенью.
— А знаешь, Мелани́, во времена Инквизиции могли сжечь и за меньшую провинность — просто по доносу. Я однажды читал «Молот ведьм»…
Я продолжал рассказывать что-то там про проклятые для ведьм времена, в это же время в очередной попытке протянул своё теневое щупальце в голову девушки. Так, пролезаю… А вот и стражник — химера. Вроде бы не видит меня. Осторожно, потихоньку ползу дальше. Бах! Удар! Химера вновь с остервенением меня выбрасывает! Голову пронзает лёгкая боль. И тут милая Мелани́ преображается, её черты лица становятся жёстче, она вперяется своими глазами в мои… Мой мозг будто пронзают острой иглой! Изо всех сил я пытаюсь защититься, ставить блоки, пытаюсь вспомнить защитные формулы. Но уже поздно. У меня не хватает сил! Мелани́ явно сильнее меня.
— Не смей лезть в мою голову без спроса, garçon[4] Андар! — с нажимом говорит мадмуазель и выходит из моей головы.
— Уф, — выдохнул я. — А тебе, значит, можно взламывать без разрешения?! Да, Мелани́? Может быть, хватит уже разыгрывать здесь спектакль под названием «Простушка из Франции»?!
Девушка сняла маску. И теперь выглядела, как ей более и подобает: молодая, красивая, роковая девушка, с холодным жестоким взглядом. Прожжённая, расчётливая и мудрая.
— Хорошо, Андар. Раскроем карты.
И мы разговорились начистоту. Я рассказал о своей судьбе становления учеником Мастера Азриэля, о своих успехах и неудачах, о своих практиках.
Мелани́, в свою очередь, рассказала, что с самого детства обладала различными способностями, что в народе называют колдовскими: могла считывать некоторые варианты будущего, что-то лечить, а где-то в гневе и калечить. В юношестве она уже вошла в состав одного из ведьминских ковенов, где они совершали групповые ритуалы, мистерии разных богов. Если говорить про «цвет» магии, к которому она тяготела, я бы назвал её тёмно-серой: она блюла Баланс, но чувствовала тягу к разрушению. В этом мы с ней были очень похожи. Проще говоря, Мелани́ — классическая сильная ведьма. Или магиня — кому как нравится.
— Что ж, Мелани́, теперь я знаю о твоей магической карьере, и мы оба понимаем, что всё содержимое переданной мне записки — всего лишь обманка. На многие покрытые тайной вопросы ты ответишь лучше меня. Для чего же ты хотела меня увидеть?
— Интерес. Просто интерес. Узнать, действительно ли ты соответствуешь тем слухам, что дошли до меня о твоей магической силе. Скажем так, я интуитивно заранее чувствовала, что ты не шарлатан, что несёшь истинные знания и Силу, но насколько именно, это можно оценить более точно только при личной встрече. И поговорить, — ведьма улыбнулась, — о чём-то волшебном и сверхъестественном с человеком в теме. Иногда хочется общения с близким по духу, с равным по духу.