«Это мой шанс, - подумал Чхота, - но я должен действовать очень быстро». Он был готов уже ринуться к кастрюлям и наброситься на еду, но вдруг остановился. Как он мог есть пищу, которая не была еще предложена Кришне? Чхота подумал, что, может быть, ее можно считать предложенной, поскольку в комнате Прабхупады все священно. Или, может быть, они уже предложили ее в своем храме перед тем, как ехать сюда. «Знаю! - сказал себе Чхота. - Я могу предложить ее сам, не дожидаясь, пока люди придут и предложат ее». Но он не успел осуществить свое намерение - в комнату вернулись женщины, и он быстро спрятался. Одна из матаджи встала на колени и с благоговением произнесла молитвы, предназначенные для предложения прасада Верховному Господу силой милости Его чистого преданного.
- Пойдемте вниз, - сказала затем одна из женщин, - мы еще успеем к концу киртана, а потом кто-нибудь из брахмачари поможет нам спустить прасад вниз.
Оставшись один в комнате, заполоненной горшками и кастрюлями с освященным должным образом прасадом, изголодавшийся преданный от всего сердца произнес благодарственную молитву и нырнул в кастрюлю.
Чхоту несколько раз прерывали, но он ухитрялся возвращаться вновь и вновь и есть, когда никто его не видел. Когда же он наконец насытился и заметно потолстел, он вперевалку направился к норке, намереваясь немного поспать. Но тут он услышал, как один из преданных сказал: «Ну все, поехали обратно в Бруклин». Чхота должен был быстро принять решение: оставаться ли ему здесь, в магазинчике Прабхупады, или ехать с преданными? Если преданные приходят сюда только три раза в неделю, значит, он должен будет поститься до их прихода? Жить в уединении было бы так чудесно, и ему снились такие волнующие сны. Но затем он вспомнил о цели своего приезда.
«Я почти забыл об этом! - подумал он. - Жизнь в Манхэттене совсем сбивает с толку! Я приехал сюда, чтобы разузнать, где сейчас Нимай Прабху. Я должен ехать с ними в их храм и попытаться что-то узнать». Он прыгнул в корзинку с остатками халавы и поехал в фургоне вместе с преданными, которые всю дорогу до Бруклина повторяли Харе Кришна.
Глава одиннадцатая
Когда Чхота приехал в человеческий храм Харе Кришна, он не знал, чего ему ожидать. Храм был огромным зданием. Чхота быстро нашел мышиную нору и пробрался внутрь стены. «Надеюсь, здесь не будет так, как в тех городских канализационных колодцах», - подумал он. К своему удивлению и радости он наткнулся там на мышонка, который мыл шваброй пол в холле и пел Харе Кришна. Чхота ринулся к нему.
- Харибол! Я и не знал, что здесь есть мыши-преданные!
- Что ты имеешь в виду? - спросил мышонок, моющий пол. Он стал выжимать тряпку в ведро.
- Я… я думал, - пробормотал Чхота, - я думал, что я только один здесь преданный.
Мышонок засмеялся:
- Ты, наверно, шутишь. Преданные живут по всему миру, скажешь нет?
Мышонок выглядел очень юным и неопытным, и Чхота спросил его покровительственным тоном:
- Откуда ты узнал о сознании Кришны?
- От Шива-джвары Прабху.
- Кажется, я не знаю его, - проговорил Чхота и почувствовал себя не очень уверенно. - Он сейчас здесь?
- Его кабинет на третьем этаже внутри стены, - ответил мышонок. - Кстати, меня зовут бхакта Джо. А тебя?
- Чхота дас.
Они пожали друг другу лапы, и Джо предложил Чхоте проводить его в кабинет Шива-джвары Прабху.
Когда они поднялись на второй этаж, Джо сказал:
- Здесь живут женщины.
Тут одна из дверей распахнулась настежь, и из нее, громко разговаривая между собой, вышли три женщины-мыши. Как и женщины-преданные в Гайане, они везли книги в сумках на колесиках. Все это казалось Чхоте чем-то невероятным. Как это могло быть? К тому времени, когда они добрались до кабинета Шива-джвары, Чхота видел еще несколько мышей-преданных, и по всей видимости, их здесь было довольно много. Дощечка на двери гласила:
Шива-джвара Прабху,
Гуру мышей в Нью-Йорке Это был красиво убранный кабинет. В нем в удобных креслах сидели две мыши. У мыши покрупнее вокруг шеи был обмотан шарф шафранного цвета, и Чхота догадался, что это и есть Шива-джвара. На застекленных шкафчиках красовались сверкающие кубки, и Чхота заметил также бачок для питьевой воды. На столе у Шива-джвары стояли аппараты двусторонней оперативной связи.
- Да? - мышь с шарфом подняла голову.
- Э… - Чхота внезапно почувствовал себя неловко. - Меня зовут Чхота дас, - сказал он. - Я приехал из Гайаны. Я не знал…
- Чхота? - Шива-джваре, казалось, было знакомо это имя. - Ты тот самый Чхота? - Он расплылся в улыбке. - Первый преданный среди мышей?
«Это уже слишком», - подумал Чхота. - Да, - сказал он вслух и покраснел от смущения.
- Прими, пожалуйста, мои смиренные поклоны, - сказал Шива-джвара. Он отодвинул кресло и опустился на пол на колени. Чхота тоже бросился на пол, проговорив:
- Прими, пожалуйста, мои поклоны.
- Я прошу прощения, - сказал затем Чхота, - но я только что встретил преданного, который мыл полы в холле - бхакта Джон или Джо, - и он сказал мне, что узнал о сознании Кришны от тебя. Мне очень любопытно… скажи мне, пожалуйста, откуда ты сам узнал о нем?
- От преданного-человека Нимая Прабху, - ответил Шива-джвара, спокойно глядя на Чхоту. - От той же личности, что и ты.
Чхота был заметно потрясен. Он с трудом мог поверить в это. «С этим будет очень трудно свыкнуться», - подумал он. Однако он лишь дружелюбно улыбнулся, словно это вызвало у него лишь небольшой интерес.
- Я и не знал об этом, - сказал он. - Для меня это большая неожиданность.
Я чувствую себя, как Господь Брахма в той истории, когда он отправился в Двараку к Господу Кришне. Ты знаешь ее?
- Да, конечно, - ответил Шива-джвара. - Господь Брахма, правящий нашей вселенной, однажды пришел к Господу Кришне, но привратник Господа спросил его: «Который ты из Брахм?» Господь Брахма считал, что он единственный повелитель вселенной.
Чхоте очень хотелось сесть, и еще он хотел пить. Но он не осмеливался попросить об этом. Этот Шива-джвара, казалось, был здесь очень важной личностью. Весь мир перевернулся для Чхоты, и он просто не знал, чего теперь ожидать.
- Садись, пожалуйста, - промолвил Шива-джвара. - Может быть, ты хочешь воды? Ты уже поел прасада? Для нас очень большая честь принимать тебя здесь.
Чхота тяжело опустился в кресло. Та стремительность, с которой его последние приключения следовали одно за другим, потребовала от него слишком большого напряжения.
- Что привело тебя в Бруклин, Чхота Прабху?
- Я пытаюсь разыскать Нимая Прабху, и мне сказали, что Нью-Йорк - подходящее место для того, чтобы получить известия о ком-либо, находящемся в любой точке мира.
- Это так, - кивнул Шива-джвара. - Но, к сожалению, люди не считают нашего Нимая Прабху важным преданным. Они не понимают, что он наделен особым могуществом, позволяющим ему учить мышей. Поэтому мы почти ничего не слышим о Нимае. Мы иногда слушаем в стенах, чтобы выяснить, что делают люди, и так мы узнаем, что происходит в Движении по всему миру. Но они не говорят о Нимае. Но поскольку ты здесь, я попрошу еще нескольких мышей слушать, что говорят люди, и мы попытаемся что-то разузнать о нем. Ты просто обязан остаться здесь хотя бы на несколько дней и выступить перед преданными. Они были бы рады услышать от тебя рассказ о том, как ты впервые встретился с Нимаем Прабху. И, может быть, ты сможешь пойти с нами на санкиртану.
Все это время, пока Чхота сидел в кабинете Шива-джвары, в его сознании происходили большие изменения, всю глубину которых мог осознать только он. «По всей видимости, я должен был принимать во внимание такую вероятность, - говорил он про себя. - Нимай имеет право учить, кого хочет, как и Господь Кришна, безусловно, свободен в Своих поступках. Но я ничего не знал. Это, вероятно, означает, что я занимаю особенное положение лишь в Гайане». Как только он признал это, все то, что он сейчас узнал, возбудило в нем чувство радости. Это были действительно замечательные известия. И они подействовали на Чхоту очень воодушевляюще. Мир был не таким враждебным и не так подвластен иллюзии, как он думал. Движение Харе Кришна развивалось независимо от его влияния и с таким размахом, какой он не смог бы обеспечить своими силами - и это было замечательно! Но правдой было и то (и с этим было очень трудно смириться), что он не был единственным преданным в мире. Он был всего лишь одним из многих, маленьким преданным из многих преданных.