Путь даэдра
Глава первая. Кровожадный мир...
Темнота...
Я привык к полному мраку. Даже уже не помню, как выглядит свет. Я много чего позабывал...
Зато сейчас слышу слова, они ласкают слух - любые, как благодать, если не слышал голосов тысячи лет. Не пойму, что говорят, будто издалека.
− Явись, явись!
А... это призывают меня. Раньше так было − давно, очень давно.
− Яви нам свой голос!
Я уже забыл, как он звучит, мой голос. Не было у меня уст последние пару тысяч лет, пребывал лишь в темноте и жутком холоде. Тела тоже не было, а вот холод меня измучил до скрежета зубовного. Если бы они были, зубки, стёр бы от досады. И видеть не мог, чувствовать - заточение одиночества, вот что довлело надо мной эти последние века.
− Явись нам, Боэтия! Мы приносим тебе жертву! − это прозвучал зычный мужской голос. - Пусть твой дух войдёт в этого стражника, и ты увидишь человеческими глазами избранного тобой короля воров!
− Вы издеваетесь? - послышался громовой женский голос. − Жрец Яхорт! Ты слеп как курица! В этого стражника уже вошёл иной дух!
Я с усилием открыл глаза, потому что уже всё осмыслил, и мне не нравились те события, которые происходили, а тем более назревали. С усилием разлепил веки, слипшиеся от подсыхающей крови. Я был придавлен к столбу невидимой силой, давившей равномерно на всё тело так, что не мог оторвать от столба даже руки.
Это не план Обливиона. Тут немного другое видение мира. Да и не это меня сейчас пугает, а стоящий передо мной воин в шипастых драконьих доспехах и с маской на лице, заносящий для удара зелёный ритуальный кинжал по которому бликами играл магический свет. А чуть дальше стоят на коленях, воздев руки к огромной статуе воительницы с мечом в руках, служители и жрец в тёмном балахоне. По бокам горят два больших жарких костра из сложенных шалашом брёвен, а за служителями... за ними видны заострённые колы, на которых нанизаны обожженные трупы.
− Нееет! Я бессмертен! - мой крик был такой силы, что воин невольно сделал два шага назад − так его ударило воздушной волной. И ещё мой голос ослабил силу, сжимавшую моё тело.
Сейчас это тело моё! Чувствую давление на кожу, судорожное напряжение моих мышц.
− Кто стал на пути Даэдра Шеогората? - женский голос громовыми раскатами бил по камням, заставлял дребезжать перепонки в ушах. − Кто посмел вмешаться в деяния его и Даэдры Боэтии?
Закрыв на миг глаза, я попытался вспомнить, где я существовал последнее время, кто я есть на самом деле.
Пустота... Много, много веков я не мог говорить, потому что не было уст, не мог слышать, ведь не было ушей! И видеть не мог, чувствовать - заточение одиночества, вот что довлело надо мной эти последние века.
А перед этим? Где я был перед этим? Я не помню своего имени! А что я помню? Удары и острую грань меча или топора, гулкие удары по шитам, деревянным и стальным, кожаным и эбонитовым...
Эбонитовым? Я даэдра! И душа моя была тысячелетие заключена в эбонитовом мече, зачарованном сердцем Даэдра!
А воин в драконьих доспехах приближается, сейчас ударит магическим клинком!
Крик... Я могу кричать так, что они убегут в страхе, эти жалкие смертные. И я крикнул, но тело моё теперь человеческое, другое. Воину этого хватило, он еле устоял на ногах и ударить мне в грудь кинжалом сразу не смог.
Зато я уже оторвал руки от столба, отчаянно рванулся вперёд, словно муха из липкой патоки...
Вырвался!
Нож уже опускался на мою грудь, вернее, горло, потому что я был в кольчуге. А на боку моём висели ножны с мечом. Но я не успевал его достать, поэтому просто ударил прямым толчковым ногой, да так удачно, что воин отлетел до ступеней, чуть не упал. Он балансировал руками, а я подскочил и отчаянно врезал ему в челюсть, аккурат пониже маски.
Великолепный удар − воин затарахтел доспехами по каменным ступеням, несмотря на внушительную двуручную секиру за спиной. Служители и жрец уже вскочили, хватали всё, чем можно биться. У жреца в руках оказался посох, видно, он ещё и маг. Один из служителей уже сдёргивал со спины валяющегося воина секиру. Я тоже не дремал − мгновенно сжал рукоять меча нижним хватом и с подшагом, прямо из пожен, ударил клинком по шее ближайшего служителя, стоящего в нерешительности с шипастой дубиной в руках. Мастерски ударил, клинок стукнул по шейным позвонкам.
Служители, увидев такое, в испуге бросились наутёк: кто по ступеням, кто просто убежал за большие валуны, окружавшие... святилище? Да какое это святилище! Какое-то осквернилище.
Жрец пустил из посоха два огненных шара, отступая вниз по ступеням, я спокойно от них увернулся, спрыгнул к валявшемуся бессознательному воину, снял с его спины щит. Затем поднял ритуальный клинок и воткнул этому воину в горло. Увидев это, жрец понял, что лучше смыться и дал дёру вслед за служителями.